Не до драконов - [4]

— Это всё ты! Надо было вспомнить эту… проходимицу!

— Эта "проходимица" вытащила нашего сына из лап дракона и с тех пор заботится о его безопасности! — встал на защиту глубоко ему симпатичной воительницы король.

Несмотря на то, что она здорово облегчила казну полтора года назад, трудно не симпатизировать той, кто смогла переспорить его супругу — и поколебать его убеждённость в том, что подобное невозможно.

— И сколько она за это берёт! — возмутилась Эрменгарда.

— Зато мы знаем, что мальчик в безопасности, — попытался воззвать к разуму супруги король. — И, дорогая, чем она тебе так уж не нравится? Зато Флориан согласился…

— Ты с ума сошёл? — процедила супруга. — Это даже не обсуждается.

— Действительно, — с неожиданным раздражением произнёс король, резко разворачиваясь к двери. — Браки по любви ничем хорошим не заканчиваются. Кому это знать, как не мне!

И если Эрменгарда и имела что на это сказать, объясняться ей пришлось бы с захлопнувшейся с громким стуком створкой.

Королева постояла недолго в растерянности — уж слишком привыкла, что супруг у неё тюфяк! — но побоялась догонять его и объясняться на столь щекотливую тему, и потому занялась вопросом более насущным: позвонила в колокольчик и приказала вошедшей служанке:

— Приведи мне воительницу.

Затем поманила доверенного слугу и шёпотом отдала ему некое приказание.

Герда, выспавшаяся и плотно позавтракавшая (всё, что воительница съесть не смогла, перекочевало в её сумку — Фло всё же хорошо знал возлюбленную), пришла в покои королевы в весьма благостном расположении духа. Но невольно подобралась, встретившись взглядом с Эрменгардой.

"Снова будет пытаться сбить цену", — мелькнуло в голове у воительницы.

— У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться, — произнесла королева тоном, который не оставлял сомнений: такой возможности она просто-напросто не собирается предоставлять. — Вы должны сказать моему сыну, что не испытываете к нему никаких романтических чувств, не желаете становиться его женой и предпочитаете, чтобы он остался во дворце. За это я готова дать вам полторы тысячи экюдоров.

— Две, и я скажу это так, что он поверит, — не растерялась воительница.

И с удивлением заметила, что в подобном состоянии оказалась её собеседница.

— Он так вам надоел? — тут же взяла себя в руки королева.

— Вы слышали, как он поёт?

Взгляды двух женщин встретились на мгновение, и обе поняли, что впервые в чём-то сошлись. Впрочем, эфемерное родство душ быстро рухнуло, сметённое практичностью королевы:

— Я рада, что вы не питали бесплодных надежд на брак с ним.

— Я, замуж? За Фло? — Герда весело фыркнула. — Нет, спасибо! Вы мне и так неплохо платите!

— Какая вы меркантильная, — прищурилась королева.

— Какая есть, — нахмурилась Герда и встала. — Деньги вперёд.

— Разумеется, — скривила губы королева. — Казначей уже ждёт вас за дверью.

Когда за воительницей закрылась дверь, Эрменгарда постояла некоторое время в молчании, затем подошла к закрывающему тайную дверь гобелену и отвела его в сторону. Слуга поклонился и исчез, оставляя Флориана наедине с матерью.

— Мне жаль, дорогой, — мягко произнесла королева, кладя руку на плечо совершенно потерянному принцу. — Но это было необходимо. Теперь ты женишься на принцессе Сесилии?

Фло молча кивнул.

Две недели до свадьбы прошли как в тумане. Принц на автомате ел, пил, отвечал, когда его спрашивали, и делал то, что говорили, но мысли его были далеко, возвращаясь раз за разом к услышанному разговору, и мучительный вопрос "Почему?!" не давал ему забыться ни днём, ни ночью. Он не стал открывать, когда Герда пришла попрощаться — и услышал уже знакомые слова через дверь. И сейчас отчаянно жалел об упущенной возможности — а вдруг у возлюбленной были какие-то причины так поступить? Какие-то тайные причины? Вдруг она попала в беду?

Но было уже поздно что-то менять: не позволили бы матушка, старшая сестрица и невеста.

С принцессой Сесилией Фло познакомился незадолго до знаменательного дня. Началось знакомство со фразы:

— Фи, ну и обстановочка! Что за дурновкусие! Кто это оформлял?! — произнесённой будущей супругой (при осознании реальности этой перспективы Фло содрогнулся) как только та переступила порог его комнаты.

Тем не менее, Фло честно попытался лучше узнать ту, с которой ему предстоит прожить всю жизнь. Но быстро понял, что терпение его исчерпается ещё до свадьбы: замечания сыпались из хорошенькой, но на редкость противной принцессы как горох из порвавшегося мешка:

— Что у вас за причёска! Мало того, что так не модно, так ещё и слишком заметно, какой у вас длинный нос!

— Прогулка на лошадях? Вы убить меня хотите?! Вам известно, какие лошади глупые животные?!

— Фехтование? Вы что, не знаете, что дамам это неинтересно? Лучше обсудим цвет обивки, которую я выбрала для вашей спальни. Впрочем, нет смысла, я лучше знаю.

С королевой Сесилия была неизменно вежлива и почтительна, но зато Фло у неё постоянно неправильно сидел, стоял, двигался, говорил и вообще существовал. По крайней мере, именно такое впечатление создавалось при общении с её высочеством. Герда тоже делала замечания, однако у них было одно, но существенное отличие: воительница никогда не выискивала фразы побольнее исключительно для того, чтобы задеть принца. Как бы он её временами ни раздражал.