Не бывает случайных мгновений… - [4]

На тот простор, что сберегает нас.

На хладные, на взветренные дали,

На эту нам загаданную ширь…

И выше, отстранённее и Дале

Ты от Анталий всяких там, Италий,

Когда с тобой Сибирь,

Твоя Сибирь!..

И угадав,

И затаив дыханье,

Ты слышишь, ждёшь и счастливо молчишь:

Забилось – бьётся! – сердце мирозданья,

Вот здесь, сейчас, где синих рек сиянье,

Где в Обь свою

Вливается Иртыш…

* * *

Толкутся, табунятся НЛО

В пространствах наших,

Городам и весям

Являя блёстких вспышек серебро

И золото молчанья.

Им не тесен

Наш скромный мир.

Почти из пустоты

Они к нам напрямую проникают,

Тревожат как-то и почти пугают

И обостряют жажду высоты.

В них трудно верить,

Но трудней – избыть.

Они молчат, и долгому терпенью

Учиться нам и, напрягая зренье,

Ловить их отраженья –

И открыть,

Что все надежды и старанья – всуе,

И маяту, и боль свою земную

Нам никогда

Ни с кем не разделить…

* * *

И семь ветров,

И семицветье радуги,

И семью семь и сорок сороков

Дерев и трав –

В цвету, меду и патоке,

И синь морей, и море облаков,

И всем ветрам – ни пут и ни оков!..

Там шкиперы пьют эль

И дремлют пьяницы,

И манят чаек запахи таверн,

Там грезит Грин

И спит в саду Жюль-Верн,

Страна твоя, Грин-ландия!..

И тянется

К ней наш угарный,

Выморочный смог,

Отсюда, где раскатанность дорог,

Где окрылённость местного значенья,

И смелость общих слов, и нетерпенье

Высоких дел, чей горестен итог…

И этот вечный камень преткновения,

Лишь тронешь дверь

И ступишь за порог…

* * *

Коль знаешь меру, это ли изъян –

Ирония, насмешка острословье?

Но есть одно, всегда одно условье:

Уберегись касаться старых ран.

И пусть любовь излечена, избыта,

И снег в сенях, и спит в углу зима…

Но неподвластна доводам ума,

Душа опять – нестрижена, небрита –

Взовьётся вдруг – и лопнут построма,

И жадных губ шальная кутерьма

Уже нашла златые терема…

И зреет хмель,

И золотится жито.

* * *

Чем оплатить мне

Краткий миг участья,

Те невзначай слетевшие слова,

Что были так нужны!..

Конечно, частью

Души –

Дай Бог, она ещё жива.

И нет печали, виноват ли, прав ли

Ты был вчера, да и не в этом соль:

Опять трещат оттоптанные грабли,

Опять кричит любимая мозоль!

И губ, и рук –

Да так, что не расстаться! –

Смятенье и погибельный восторг

Уже несут нас в стлань ночных дорог

На круги тех,

Совсем иных инстанций,

Где близок Бог и неуместен торг.

И что твои сомнения и страхи,

И ревностей нахлынувшая боль!..

Вся во грехе,

Вся в ожиданье – вновь,

Похоже, возвращается любовь…

Счастливая.

В смирительной рубахе.

* * *

Она ещё горит, Полынь-звезда…

Мы ждём весны,

Живём цветеньем осени,

Нам в радость стынь и синие снега,

И налитыми грезим мы колосьями,

И скошенной травы сухими остьями

Приветим полдень, падая в стога.

Так в чём оно,

Твоё предназначенье?..

Наш волчий век,

Наш вол, наш волкодав

Не понял, не усёк – не угадал

Ни нас с тобой, ни предостереженья

Чужих планет,

И пепельно пуста,

Дрожит огарком вербного куста

Надежда на хотя бы утешенье…

И теплится, чадит в бреду затменья

Твоя беда –

Твоя Полынь-звезда…

* * *

Иззябший сад…

Здесь только ты и небо.

Здесь шум ночной в согласье с тишиной

В кострах угасших бедствует,

И нет бы

Поверить нам,

Что осень – Боже мой! –

Всего лишь тень, скользнувшая нелепо,

Заблудший дождь, загрезивший весной,

Окно в ночи, прищуренное слепо…

А вовсе

Не преддверье

В мир иной…

* * *

Всё лучшее мы просто так,

Задаром,

Привыкли, получаем, не ценя:

Рассвет, восход,

Закат к исходу дня,

То, что пылает маревом и жаром

Над плавнями,

Над этим руслом старым,

Где, распрямляя свой горбатый рост,

Ногами в воду окунулся мост,

И отражённым искрятся пожаром

Лиманы,

И на паперти речной,

Не выбрав между жизнью и мечтой,

Уходит с дождевой ночной водой

В песок любовь,

Что нам даётся даром…

* * *

Сухой листвы

Осенний жёлтый ворох,

Не обретя ни счастья, ни любви,

На шёпот перейдя, на хриплый шорох,

Теряя нить в дремотных разговорах,

Когда ни разбуди, ни позови –

Шуршит себе,

Всё воздыхает горько,

Что осень – видишь? – ветрена и зла,

И холодна, и вовсе не мудра,

А летних дней –

Их было столько… столько!..

Что нам теперь достанет до утра

Чадить золой

Иссякшего костра.

* * *

Старею…

Конечно, старею!

Глупею, болею… терплю.

Что раньше умел – не умею.

Что прежде любил – не люблю.

Уже не имеет значенья

Ни скорбной слезы истеченье,

Ни груз недомученных дум.

Вот только б грехов отпущенье…

Да сам себе нравоученье

Читает оглядчивый ум.

И всё ему в чудо –

И ряска

Пруда, что оброс и зарос,

И выводок уток клювастых,

И дятел в подштанниках красных,

И вечер – по летнему ясный

И тихий,

Как этот погост…

* * *

Тебе приснилось, надо мной сбылось,

И нет душе ни крова, ни пристанища!

И потому так остро и так ранящее

Вздыхает зимний ветер, гол и бос.

И гнёт его к земле больной вопрос –

Как дым печной, он стелется и тянется:

Ну вот – уйдёт зима, а что останется

От вросших в снег дождей и летних рос?

Плодливы беды!.. И нестойкий лёд

Подтает, обнажив рубцы и язвы,

И даже что-то сдвинется, но разве

Земля очнётся, разве зацветёт?..

Она, скорей всего, продолжит бег

Вслед за тобой – среди кометной пыли,

Случайных айсбергов,

В глухой и тёмной силе

Тех чёрных дыр,

Где всё чужое – грех…

Где, не простив, нас всё-таки любили –

За дым,

За дождь,

За прошлогодний снег…

* * *

Дурная мысль ушла, но след останется

И будет ждать тебя – и крив, и крут…

Но что с тобой, с душой твоею станется,