Не было нам покоя - [9]

Семья Миллера подтвердила, что их сын, ученик одиннадцатого класса районной школы Гэлэкси, осенью собирался поступать в университет. «Иногда подростки при мыслях об окончании школы и дальнейшей судьбе испытывают непереносимый стресс и измождение, – сообщила мать погибшего, Кэтрин Миллер, 42 года. – Мы можем считать, что в такой усталости нет ничего страшного, но если ваш ребенок упадет в обморок и рядом не будет никого, кто мог бы помочь, то может случиться самое ужасное». Миллеры надеются, что их трагедия обратит внимание других родителей на здоровье собственных детей. Оценки важны, но благополучие школьников гораздо важнее.

* * *

Впервые за все время их совместного существования на земле Мэтт Лейк собрал Джонасу обед в школу. Обед состоял из яблока сорта «ред делишес» и бутерброда с неизвестными характеристиками (какой-то сыр и какая-то колбаса) в бумажном пакете. Мэтт забыл положить напиток, и Джонас купил в автомате апельсиновую газировку. К счастью, мест в столовой было куда больше, чем учеников, и Джонасу не пришлось спрашивать незнакомцев, можно ли сесть за их стол. Он сел в самом конце длинного ряда, который тянулся через весь зал. Вроде не пришлось есть в одиночестве, но при этом люди были достаточно далеко, чтобы он не посягал на их территорию. Хотя Джонас и не был против обедать один в комнате, полной незнакомцев.

Однако оказалось, что Ноэми была против смотреть на человека, что обедает один в полной незнакомцев комнате. Она материализовалась у его стола с металлическим контейнером со Спящей красавицей на крышке. Почему-то в ее руках контейнер не казался ребячеством. Джонас смутился, внезапно осознав, что в уголках рта остались крошки от бутерброда.

– Джонас, хочешь пообедать с нами? – Она указала на стол вдали.

Окруженные пустыми стульями, им махали две девушки.

– Эмм…

Он переводил взгляд с Ноэми на ее подруг и обратно.

– Можешь отказаться. Но во второй раз я тебя вряд ли позову.

Она улыбалась, но голос ее звучал серьезно.

– Ладно.

Он прошествовал за ней следом и сел рядом, как раз напротив незнакомой девушки. Второй была зеленоволосая из их класса.

– Это Джонас. Он выглядит робким, так что давайте с ним повежливее.

Джонас не был уверен, что он робкий. В этом слове была какая-то мягкость. Однако Ноэми сказала, что он лишь так выглядит, и с этим было не поспорить.

– Джонас, это моя подруга Лайл, сокращенно от «Лайла». Ты часто будешь видеть ее у нас в гостях. Она постоянно торчит у меня.

– Что ж, Джонас, привет, – поздоровалась девушка с зелеными волосами.

Она была одета во все черное – помимо пиджака – и оставляла кровавые разводы помады на трубочке для молока.

– На День труда меня не позвали, потому что решили держать тебя в секрете.

Ноэми проигнорировала ее слова и жестом указала на вторую девушку.

– А это Эмберлин. Пишется слитно.

– Рада познакомиться. Ты на биологию в этом году ходишь? – спросила она. – Если да, то вести у тебя наверняка будет мой папа.

На Эмберлин были простая футболка и джинсы, как и на большинстве людей в кафетерии, но именно поэтому она выделялась на фоне подруг. Волосы у нее были ярко-красные, и она завязала их в косы на макушке, чем напомнила Джонасу веселую крестьянку.

Слева от него Ноэми снимала крышку с контейнера своими клубничного цвета ногтями и наконец добралась до второго, пластикового. Лайл хлопнула ее по руке.

– Подожди! Мы же еще не угадали.

– Ладно.

Лайл посмотрела на Эмберлин, которая с нарочитой задумчивостью потирала подбородок.

– Олень, – сказала Эмберлин. Приложив указательные пальцы к вискам, она слегка покрутила их, улыбаясь. – Маленькие такие милые рожки. Нет?

– А я думаю, тигр. А, нет! Тигр уже был. Белка, – сказала Лайл. – Ты ведь еще не делала белок из арахисового масла? Какое упущение!

– Выбери животное, Джонас.

Ноэми наблюдала за ним беспристрастным взглядом. В ее глазах зелень прорывалась через карие радужки.

Джонас понятия не имел, о чем она. Его разум наполнился образами деревьев и мха.

– Куница? – спросил он.

Впрочем, вопрос его касался скорее не куницы, а того, что вообще происходило.

– Куница? Вау. Отличный выбор, – сообщила Ноэми остальным. – По-моему, я слышу это впервые. Никто так еще не отвечал.

Крышка открылась, и взорам предстал обед Ноэми. Бутерброд из хлеба с обрезанными корками в форме мордочки енота с красными глазками, носом и ушками из ломтиков клубники. Рядом с ним лежала стопка зеленых сердечек из киви.

– Предполагалось, что это барсук, – всплеснула руками Ноэми. – Выходит, что куница – это почти правильный ответ. Они из одного семейства.

– Наверное, долго такое готовить, – заметил Джонас.

Ноэми пожала плечами, а потом резко шлепнула Лайл по руке: та успела схватить кусок киви и положить его себе в рот.

Они втроем усердно старались втянуть Джонаса в разговор: Лайл задавала вопросы, Эмберлин рассказывала, кто есть кто и что к чему, а Ноэми делилась своими ценными (и чаще негативными) мнениями об окружающих.

Утренний парень со спичками присел на корточки на стул рядом с Джонасом и, опершись на стол, склонился в его сторону. Весь временный оптимизм Джонаса как ветром сдуло. Все развернулись посмотреть на пришедшего, а Джонас молча прикидывал, насколько тот опасен. Из положения сидя сложно было понять, кто из них выше. Сам Джонас был довольно рослым, но худощавым, а этот чувак весь состоял из мышц и выглядел так, словно сможет одной рукой оторвать Джонасу голову. Парень будто нарочно отрезал рукава футболки Misfits, чтобы показать бицепсы.