Не боец - [4]

— Йоширо-кун, — всё-таки вернулся к обращению «на ты» док, прервав мои невесёлые мысли о мире, где я оказался. — В больницу приехал полицейский следователь, очень просит тебя уделить ему время. Если пожелаешь с ним поговорить, назначь день и время, я передам.

То, что полиция на меня выйдет, я и не сомневался. Собственно, одной из веских причин моего благородного порыва спасти кровососке жизнь и являлось желание обеспечить себе очевидное алиби. Полицейский произвол — явление международное: облечённый властью правоохранитель может запросто оказаться карьеристом и мудаком, заботящимся только о проценте раскрытых дел, а не об установлении истины. Так что общение со следствием лучше вести с неопровержимыми фактами на руках. Вот только… просит? Реально просит, а не требует?! И прибудет к назначенному времени?

— Да можно и прямо сейчас, — несколько офигев от такого поворота дел, предложил я.

Действительно, чувствовал себя в силах, как ни странно.

— Уверен? Точно? — врач внимательно посмотрел на меня и кивнул. — Хорошо. Если что — жми кнопку, я предупрежу дежурную сестру и буду рядом.

Эм… Я чего-то не знаю?

— Хай, Йоширо-кун! — молодой улыбчивый парень в штатском, в наброшенном на плечи белом халате и нелепо нацепленных на ботинки бахилах лично у меня в последнюю очередь вызвал бы мысли о работе в полиции. — Меня звать детектив Макото Нагахаме[6], но ты можешь звать меня Мако-семпай, кохай[7]!

— Х-хорошо… — такой напор на позитиве меня слегка ошеломил.

— Долго мучить тебя не буду, герой! — следователь выставил обе руки в жесте, будто сдаётся, а когда опустил их — в одной оказалась ручка, в другой — блокнот. На его левом запястье я заметил пом-пом той же модели, что и у меня. — Расскажи в общих чертах, как тебе удалось наткнуться на Мел-тян, и что было дальше.

— На кого? — я начал раздумывать, а не нажать ли на кнопку.

То ли из-за перенесённой кровопотери, то ли из-за того, что Мако-семпай и впрямь нёсся вперёд словно на реактивной тяге — мои реакции откровенно запаздывали.

— Ну Мел-тян, Мелисса из Дома Розы, — словно из пулемёта выстрелил фразой он. Увидел недоуменное покачивание головой и с нотками весёлого упрёка спросил: — Ты что, так и не спросил, кого спасал? Хах, тоже мне, герой!

«Как будто она ответить могла!» — едва не ляпнул я, но вовремя прикусил язык. Как меня, однако, грамотно разводят на реакции — зря я скептически воспринял профессионализм этого Макото.

— Бегал с целью тренировки перед началом занятий, — медленно и осторожно проговорил я. — Искал, где срезать — наткнулся на тупик, а там — изрезанная женская одежда и бледнеющая нимфа вампира над ней. Взрезал руку осколком стекла и побежал в больницу, где ей и мне могли помочь. Всё.

— Очень интересно, Йоширо-кохай! — как оказалось, строчил в своём блокноте ручкой Нагахиме ничуть не медленнее, чем говорил. При этом он успел оглядеть мою палату, зацепиться глазами за книжные полки и особенно за семитомник энциклопедии. — Вижу, интересуешься вампирами?

Так, кажется, мне прямо сейчас пытаются пришить мотив? Типа сначала убил, потом спас, потому что у меня пунктик на кровососах?! Вот хрен тебе, золотая рыбка.

— Интересуюсь всеми гражданами-гостями, — с самой честной улыбкой ответил я абсолютно правдиво. — У меня ретроградная амнезия, а скоро в школу идти, где я наверняка встречу некоторых из них.

— Похвальная предусмотрительность, — похвалил Макото и тут же переспросил: — Больше ничего интересного не можешь вспомнить?

— Прямо сейчас? — я демонстративно оглядел своё пристанище, задержав взгляд на уже отключенных, но так и не убранных капельницах. Извиняющийся тон получился очень легко: — Простите, но нет, следователь-сан.

— Ну если вспомнишь — звони сюда, — мне был вручен вырванный из блокнота листок. — И не «следователь-сан», кохай, а «Мако-семпай». Мы же уже почти коллеги!

— Эм, да? — не нашёл ничего лучше, чем переспросить я.

— Ну, — он подмигнул. — Твою медкарту мне напрочь отказались показать, а вот милая девушка в «Хиро» была столь любезна, что показала твоё личное дело. Так что даже не сомневайся: долг зовёт и тебя ждут великие дела! Эх, даже завидую тебе немного — три года как одно мгновение пролетели… Бывай, кохай! И обязательно позвони, если вспомнишь чего — это важно!

Последняя фраза долетела до меня уже из коридора, пока дверь не захлопнулась.

Я потряс головой, пытаясь сложить в одно целое впечатления от визита — и нахмурился. Впрочем, первый порыв — нажать на кнопку и растрясти Хаяте на объяснения — я придавил: если док мне не раскрыл столь важную информацию обо мне и о месте учёбы — наверное, неспроста. Выдурить что-то из врача против его воли у меня ещё ни разу не получилось, значит, не получится и в этот раз. А вот дурёха-секретарша, как мне любезно только что сообщили, подставилась: дала приватные документы кому не надо. Шестнадцатилетний сирота этим воспользоваться не смог бы, но я-то такой только внешне. Завтра… Нет, послезавтра растрясу кудрявую лахудру на информацию. Только что-то у меня заранее предчувствие, что она мне не понравится.

3

«Дружелюбный» полицейский сам не понял, какую услугу мне оказал. Прошлое нового тела, надёжно запертое в недоступной моему взору больничной карте — теперь я могу до него дотянуться. Конечно, придётся поступить не очень по-джентельменски и надавить на чрезмерно болтливую особу, но моральные угрызения я оставлю как-нибудь на потом.