Найди свою мелодию - [17]

«Возможно, а почему ты интересуешься, приятель?» — подумала я, сдерживая лукавую улыбку.

— Что, неужели ты его не видишь? Ореол тайны, который окружает меня? — Я подмигнула, отшутившись.

Нет, во мне действительно была загадка. И некоторая чудинка.

— О, я вижу, Пикси. — Айзек кивнул, легко улыбаясь и поигрывая бокалом в руке. — С легким оттенком мудаковатости, да?

— Да, — заверила я его.

— Думаю, что знаю, о чем ты, — наконец сказал Парень из офиса.

Потянувшись за своим бокалом, я стукнулась с бокалом Айзека, а затем сделала глоток.

— Хорошо. А теперь давай воплотим наш план в реальность, Прекрасный Принц.

* * *

Угадайте, кто на следующий день показался в отделе Айзека? «По чистой случайности» Кэти прошла мимо его кабинета — заглянула посмотреть, все ли «в порядке», так как он не отвечал на ее звонки и сообщения.

Сюрприз, сюрприз.

— Да, так я и знала. И что ты сказал? Ну, что ты ей ответил? — спросила я, подпрыгивая вверх-вниз, стремясь узнать побольше.

У Айзека был обеденный перерыв, и он пришел как обычно, а я на несколько минут перестала играть. Все равно не могла сконцентрироваться, так как до смерти хотелось узнать, был ли у него какой-нибудь контакт с Кэти.

— Сказал, что я в порядке, что все хорошо. Что понял, зачем ей понадобилось время, что она была права, сказав, будто я пренебрегал ею. Я на самом деле пренебрегал ею, но еще и собой. Вот почему попросил предоставить отпуск в следующем месяце. Сказал, что планирую отдых. Что мне тоже нужно взять время на раздумье.

Он быстро учится.

Я им гордилась.

— Хороший мальчик. Что она сказала? Что сделала? Как выглядела? Подробности, пожалуйста, — продолжила я с «я же тебе говорила» выражением на лице.

Айзек ухмыльнулся. Маленькая, но значительная победа была у него в кармане. Кэти заглянула к нему сама, а он отказался от привычки и не связывался с ней чуть больше суток.

— Я бы сказал, она выглядела удивленной, ошеломленной, потерявшей дар речи.

Взрыв, женщина повержена. Смотрите, у нас тут поверженная женщина.

— Возможно, ей просто искренне жаль, что она мне отказала и точка. А может, она вообще больше не испытывает ко мне чувств.

— Такое возможно, но ты не звонишь и не пишешь своему бывшему четыре раза, а затем не отправляешься на его поиски, если ничего не чувствуешь. Вообще ничего. Следующие несколько дней имеют решающее значение. Нам следует делать по одному маленькому шажку за раз, Айзек. Сегодня хороший день. — Я кивнула и очень хитро улыбнулась.

— Как скажешь, Королева Заговоров, — поддразнил он.

Вы слышали этого мужчину? Айзек официально присвоил мне титул «Королева Заговоров».

И я не собиралась ему противоречить. Этот мужчина прав, я владела природным талантом и острым безошибочным инстинктом, когда дело касалось любви, но, как это обычно бывает, мой дар был применим только для других. А самой мне очень не везло, когда дело касалось отношений.

— Теперь мы сделаем следующий шаг, — сказала я ему, лукаво улыбаясь. — Снизим уровень мудаковатости, достаточно для того, чтобы возбудить приступ ностальгии.

— Приступ ностальгии? — Айзек улыбнулся в ответ. — И ты хочешь сказать, что на самом деле существует шкала мудаковатости? — поддел он.

— Ха-ха-ха. — Я нахмурилась и продолжила рассуждать, пока мы направлялись в кафе, которое с некоторых пор стало местом наших обычных послеобеденных тусовок.

— Нужно найти повод, чтобы написать ей сообщение. Что-то, что напомнит тебе о ней, Айзек. По чему ты скучаешь больше всего? — спросила я. У меня появился комок в горле, потому что мне хотелось знать все, но в то же время я этого не желала.

Айзек задумался, а затем рассказал мне о том, что они были самой счастливой и влюбленной парой, когда ездили в Париж.

«Париж такой романтичный. И они были влюблены и счастливы», — подумала я. — «Ой-ой-ой».

— Хорошо, теперь доставай свой телефон и напиши ей. Скажи ей, что нашел вашу с ней старую фотографию из Парижа. У тебя есть хоть одна?

Конечно же, была, и не одна, а множество фотографий. И я просмотрела их все, одну за другой.

Как бы ни было больно, они действительно хорошо смотрелись вместе. Там была одна фотография у Эйфелевой башни, на которой они крепко обнимались. Они смотрели друг на друга, и я почувствовала, как животе образовался неприятный узел.

— Вот эту. Отправь ей вот эту и скажи, что ты рылся в телефоне, чтобы отправить кое-какие документы со всеми своими цифрами, ну или чем ты там зарабатываешь на жизнь, — я в шутку высунула язык, скрывая свои эмоции, — и наткнулся на эту фотографию. Отправь фото и спроси Кэти, не хочет ли она вернуться в те дни. Напиши, что ты бы хотел, что хочешь пережить это снова, и поблагодари за прекрасные воспоминания.

Айзек кивнул и быстро начал набирать текст, а я потягивала свой кофе и ждала, пока телефон не звякнул. Я тут же посмотрела на телефон и схватила его раньше Айзека. Слегка наклонилась вперед, я улыбнулась, касаясь его плеча.

— Не отвечай, — сказала я. — Что бы там ни было написано, не отвечай. Мы отправили ей сообщение не для того, чтобы вы могли пообщаться, а для того, чтобы она могла подумать.

Айзек просто кивнул, его спокойный взгляд дал мне понять, что он начинал доверять, действительно доверять мне в этом. Я посмотрела на экран телефона, с любопытством прочитала в режиме предварительного просмотра слова Кэти, и как она относилась к Айзеку.