Найди это (ЛП) - [46]

— Нас в Италии ждут душ, самая мягкая в мире постель и профессиональный массаж? Потому что это единственное, из-за чего стоит туда добраться.

Мы приехали в Берн изможденные, и я сказала:

— Куда, капитан?

Он достал напечатанное расписание, которое дал ему в Гейдельберге продавец билетов, и просмотрел страницы расписания и информации.

Когда он нашел страницу, которую искал, то сказал:

— Ох.

— Ох? Что значит "ох"?

— Просто у нас есть немного больше времени до следующей отправки.

— Сколько это "немного больше времени"?

Он рассеянно почесал подбородок и все еще смотрел на страницу, вместо того, чтобы смотреть мне в глаза.

— Сколько больше времени, Джексон?

Он робко улыбнулся и сказал:

— Пять часов?

— Мой мозг сейчас слишком затуманен сном, чтобы выбрать, как тебя убить, но дай мне пять минут, и я это выясню.

— Келси...

— Акулы, — сказала я. — Я нанесу тебе несколько царапин газетой и скормлю акулам.

— Не думаю, что в Швейцарии есть акулы.

— Тогда я найду их в океанариуме!

— Извини. Я должен был обратить больше внимания, когда он дал мне путеводитель. Я просто был сконцентрирован на том, чтобы добраться туда. Но все будет хорошо. Мы как-нибудь убьем время. Может, пойдем и возьмем еду.

— Сейчас час ночи, Хант.

Хотя мы умудрились найти Макдоналдс, который был открыт. Поэтому мне пришлось взять свои слова обратно.

— Макдоналдс в Швейцарии точно не моя идея приключения, — сказала я.

Ему не стоило знать, как сильно в этот момент я прославляла картошку фри. После нашего последнего приключения с картофельным пюре с яблоками и кровавым супом, картошка фри из Макдоналдса была дороже золота. Когда мы дошли до ресторана и вдохнули первый аромат жареного совершенства, я была в двух минутах от того, чтобы упасть на колени и предложить прыщавому работнику просто принести немного проклятой картошки.

Я заставила себя есть медленно, но каждый раз, когда Хант отворачивался, я превращалась в пылесос фирмы Гувер и жадно поедала все.

Мой желудок был болезненно набит, и мы отправились обратно на вокзал. Было лето, поэтому было не так холодно, но с открытых путей дул ночной ветерок, и я задрожала. Мы нашли скамейку на платформе, с которой приблизительно через четыре часа отправлялся наш поезд, и начали разбивать лагерь. Хант достал из своего рюкзака куртку и протянул ее мне. Я вывернула ее наизнанку и использовала как одеяло.

— Иди сюда. — Хант присел и придвинул меня ближе к себе, его руки скользнули под пальто, чтобы дотронуться до моих плеч.

— Что ты делаешь?

— Просто расслабься. Ты напряжена и устала.

И стервозна. Это было то слово, которое он не сказал и, возможно, не скажет.

— Ты хотела профессиональный массаж в Италии. Ну, мы в Швейцарии, и я не профессионал, но держу пари, могу довести дело до конца.

Его большие пальцы прижались к мышцам, которые шли от плеч к моей шее, и, клянусь, все мое тело на несколько секунд онемело. Слова исчезли из моего рта, и я умудрилась издать невразумительный звук одобрения.

К черту профессиональную массажистку. Намного лучше, когда он прикасался ко мне.

— Все хорошо?

Слово "хорошо" в данный момент отсутствовало в моем словаре. Мои глаза практически закатились, и я сказала:

— Что?

— Сильнее?

Я застонала. Он точно не помогал моему оголодавшему по сексу мозгу.

— Так идеально.

Его руки путешествовали по всей моей спине с начала позвоночника до талии. Я таяла в его руках, пока не почувствовала, что больше не была цельной. Я была такой же хрупкой, как вода, в его руках.

Эти руки скользили по бокам моей грудной клетки и мое тело непреднамеренно задрожало.

— Ты в порядке?

Да, я никак не могла прямо сейчас сформировать слова. Сейчас я была так же заведена, как и от поцелуя в уборной. Может больше, насколько я могла вспомнить. Поэтому я кивнула.

Я прижала ноги к груди и легла щекой на колени. Затем я отдалась великолепным манипуляциям его рук и позволила себе представить, что случилось бы, если бы я повернулась, залезла бы на его колени и поцеловала его так сильно, как мне хотелось. Я так живо себе это представляла, что провалилась в сон.

Когда я проснулась, то прислонялась не к своим коленям, а спиной к груди Ханта, сидя между его ног. Мы повернулись боком к скамейке, он прислонился к своему рюкзаку, а я к нему. Мои колени были все еще приподняты, потому что скамейка была слишком маленькой, и ее подлокотник не позволял мне вытянуть ноги. Но меня разбудила не несколько неудобная позиция.

Я проснулась из-за нежных поглаживаний пальцев Ханта по моим ребрам от низа лифчика до талии и обратно. Они успокаивали и сводили с ума, и я явно ощущала все места, где мы соприкасались. Подъем и спуск его груди подо мной были похожи на подъем и спуск волн в океане, и мои чувства к нему были такими же беспорядочными. Я прекратила пытаться решить, как правильно поступить в данной ситуации или что было бы лучше всего. Правда была в том, что... мне не хотелось думать. И когда мы так соприкасались, мне не приходилось думать. Я могла только чувствовать.

Пока его рука гладила меня вниз до талии, я перевернулась на бок, положила свою голову на верхнюю часть его тела, притянула одну руку к своей груди, а второй мимоходом обняла его за талию. Когда я повернулась, его рука сместилась с моего бока на живот, случайно задирая мою футболку.