Найден, жив! Записки о поисковом отряде «Лиза Алерт» - [17]
– Простите, а вы здесь живете?
Помимо дедушки, который через полдня без лекарств не сможет передвигаться – будет фактически парализован, мы ищем некое зеленое строение в лесу: о том, что оно находится рядом с ним, дедушка успел сообщить по телефону прежде, чем прошли эти полдня и он перестал говорить. Поэтому поисковики рассматривают карты со спутников, выспрашивают у прохожих, что тут есть зеленого, а я, поняв по их оживленным голосам, что появились новые интересные идеи и Москва отменяется, иду натягивать поисковые штаны и ботинки. (Это я специально, чтобы ограничить себя и не идти в лес, не взяла свой поисковый рюкзак с водой, едой, зажигалками и прочим, но зато собрала полный комплект одежды для леса. «Л» – логика.)
У нас, то есть, конечно, у них – я только кивала, делая умное лицо, – появились три версии, основанные на свидетельствах местных, их надо проверить. Как поспавшая и самая бодрая, я выражаю готовность ринуться в наиболее непролазные дебри, и мы с Севой Будкиным отправляемся в заросли борщевика, где группа слышала какие-то неясные звуки. (Обессилевший пожилой и полупарализованный человек может издавать очень отличающиеся от обычного крика звуки.)
Пока мы добираемся до точки, солнце уже вовсю раскочегаривается, и с меня начинает лить пот. Это нормально, если на вас штаны и ветровка из гортекса и ботинки, в которых можно переходить реки, – в другой одежде в борщевик лучше не соваться. Сева благородно ставит меня на самый край зарослей – под предлогом того, что этот участок прочесать очень важно, а ему из середины и так все видно. Я делаю вид, что верю, и мы «чешем» дикие, чудовищные, какие-то динозаврьи заросли шестиметрового борщевика. Когда под ногами с хрустом ломается очередной ствол толщиной в руку, я вспоминаю «День триффидов» и вздрагиваю. Что-то в этом растении не то. Не удивлюсь, если оно сознательно захватывает землю.
Но это все лирика, а вот получить хлестнувшим стеблем по лицу или задеть листом участок голой кожи между перчаткой и курткой – удовольствие ниже среднего, поэтому я сосредотачиваюсь, по максимуму втягиваю конечности в рукава, как черепаха, и погружаю лицо в воротник. Через заросли с шумом продирается Будкин. Он похож на студента-революционера – лицо до глаз повязано белой медицинской косынкой, очки, шляпа; для полного сходства не хватает бутылки с зажигательной смесью в поднятой руке.
Продравшись через борщевик, встречаемся с другой «лисой», которая проверяла вторую версию, вместе углубляемся в поле по газопроводу, безрезультатно «пробивая» с ней третью, отчитываемся координатору и едем домой. Через два часа интересной дорожной беседы, когда мы уже в Москве, у Нафки звонит телефон: ее жених сообщает, что наш потерявшийся найден-жив.
– Что?! – кричит Нафка. – Где он был?!
Она звонит координатору, подъехавшему утром к поисковикам, но поскольку группы на месте заняты эвакуацией, более точного ответа на вопрос «Где нашли?», чем «В лесу», получить пока не удается. Мои спутники одновременно рады и раздосадованы – но не тем, что деда нашли не они, а тем, что они, возможно, прошли мимо него во время поиска. Вот это для них действительно драма. Анализируют, спорят, вспоминают, где были и что видели.
Расстаемся мы уже в середине дня. Три остановки для высадки, и каждый из нас возвращается в обычную жизнь: работа, дом, семья, магазин, готовка. Я остаюсь в машине одна. Поскольку сегодня искала мало, я просто еду и радуюсь за деда, которого так и не увидела. Он уже, наверное, в скорой. Может, уже успели приехать родственники. Может, ему уже даже дали его важные лекарства. Но главное – он больше не один, ночь закончилась, его нашли, и теперь все будет хорошо. А я же так люблю, когда все хорошо кончается.
Если координатор поиска предполагает, что пропавший по какой-то причине лежит, не может отзываться, обездвижен, поисковые группы работают на лежачего. Это значит, что они, продолжая выкрикивать имя пропавшего, концентрируются на поиске лежащего человека и готовы к тому, что он или не отзовется, или будет издавать звуки, отличные от обычного крика.
Причины, по которым человек может лежать, бывают самыми разными. Во-первых, он уже не первые сутки в лесу и обессилел. Во-вторых, он переохладился или обезвожен – это основные причины гибели человека в природной среде. Третий вариант – у него есть хроническое заболевание, и отсутствие таблеток привело к тому, что он теперь не может двигаться. Четвертый вариант – у него внезапно ухудшилось здоровье, и это привело к тому, что он не может двигаться и отзываться (травма, кровопотеря, инфаркт, инсульт, потеря сознания и так далее).
Все эти ситуации требуют экстренного реагирования и слаженной работы групп добровольцев и государственных служб (МЧС, полиции, скорой помощи), в том числе на стадии эвакуации.
«Предупредите меня о поиске»
Привела к Дулину папиного друга, физика-изобретателя, на предмет взаимного интереса: у «Лиза Алерт» есть свои нетривиальные задачи – например, связанные со съемкой с воздуха или с отслеживанием перемещений групп по лесу, и предполагалось, что они все это обсудят. Я их познакомила и со спокойной душой отправилась по своим делам. Через два часа мне позвонил возбужденный Дулин:
