Линн оценила невозмутимое поведение Кристиана в этой ситуации. Она взяла несколько бумажных салфеток и протянула ему.
— Санта-Клаус, можно мы скажем, что хотим получить на Рождество? — с хитрым видом спросил Остин.
— Конечно, — ответил Кристиан, — если сперва Санте дадут еще салфеток.
Линн взяла бумажное полотенце:
— Держи Тайлера, а я тебе помогу.
— Спасибо, — сказал Кристиан, подняв на нее взгляд.
— Я еще ничего не сделала.
— Важно желание.
Кристиан дал Тайлеру ключи от машины, чтобы его ручонки были заняты во время процедуры очищения от крема.
Линн оторвала несколько кусков бумажного полотенца:
— Я быстро.
— Не спеши, — сказал Кристиан хрипло, и дрожь прошла по ее спине.
Когда она поднесла полотенце к его лицу, ее сердце заколотилось. Странная реакция. Она не раз вытирала лицо ребятам со станции. Правда, сейчас это не кровь, а крем…
— Ну вот, почти готово.
Их взгляды встретились.
— Ты оставила крем у его носа и под подбородком, — заметил Остин.
— Да, правда. — Линн отвела взгляд от его глаз. Выбросила полотенце в мусорный бак и взяла новое. — Тут еще много крема.
— Жаль, — заметил Кристиан. — Ему могло бы найтись лучшее применение.
Линн хотелось включить вентилятор. И когда только тут стало так жарко?
Жаль, Велтон с понедельника берет отпуск от романов.
«Стой! Ты же не хотела завязывать с ним роман!»
— Этот крем должен был быть в пироге, — сказала Кенделл.
— Ну вот. — Линн стерла последнюю каплю крема с его лица. — Все в порядке.
Кенделл опустила ложку в кастрюлю:
— Здесь хватит крема, чтобы доделать пирог.
Линн вытерла руки:
— Ты права, Кенделл. Пожалуйста, намажь оставшийся крем на пирог, а я пойду переодену Тайлера.
Кристиан встал с перемазанным кремом Тайлером на руках:
— Хочешь, я отнесу его наверх?
Линн протянула руки, и Тайлер тут же перебрался к ней.
— Спасибо, но не надо.
— Хорошо, тогда я присмотрю за этой парочкой.
Старшие дети весело закричали.
— Смотрю, у тебя уже есть клуб фанатов, — заметила Линн.
— Стойте! — Остин указал на дверь кухни. — Вы оба стоите под омелой!
Линн посмотрела вверх. Большая ветка омелы свисала с косяка кухонной двери.
Она поцеловала Тайлера в щеку:
— Рождественский поцелуй для моего любимого.
— А Кристиан? — спросил Остин.
— Да! — Его глаза лукаво заблестели. — Твой любимый пожарный ждет поцелуя под омелой.
Линн эта идея не нравилась хотя бы уже потому, что ей очень хотелось поцеловать Кристиана.
— Вы должны поцеловаться! — настаивал Остин. — Это традиция.
— Я за традицию, — произнес Кристиан. — А ты?
— Она тоже за традицию, — уверенно заявила Кенделл. — Разве нет?
— Да. — Линн понизила голос. — Только ради детей, понял?
Кристиан кивнул.
Она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, но Кристиан повернул голову, и ее губы оказались на его губах.
Что-то сверкнуло. Статическое электричество? Линн не знала. Она только знала — его поцелуй оказался горячим, таким горячим… Он обжигал, но обжигал очень приятно. Ее никто никогда не целовал так глубоко. Жар разлился по ее венам. Сердце забилось в четыре раза быстрее.
Что-то коснулось ее лица. Сладкое, липкое. Она открыла глаза. Тайлер.
О нет, нет! Линн резко отстранилась от Кристиана.
Велтон… Что она наделала?
Она посмотрела на детей у стола. Они весело ухмылялись.
— Удовлетворены?
И тот и другая кивнули.
— А я нет, — прошептал Кристиан.
— Тем хуже для тебя, — ответила она шепотом. — Я хотела только чмокнуть тебя в щеку.
— Я знал, ты так и скажешь. Но рождественская традиция гласит — под омелой целуют не в щечку. Скорее надо высунуть язык.
Все три ребенка тут же высунули языки.
Линн засмеялась — смесь нервозности и желания показать, что все происшедшее — шутка. Но ее губы еще дрожали.
Раздалась новая песня. Старшие дети начали подпевать во всю мощь своих легких. Тайлер захлопал в ладоши.
— Ну, — прошептала Линн Кристиану, — лучше я высуну язык наружу, чем засуну его тебе в горло.
— Ты уверена? — спросил он. Его теплое дыхание коснулось ее шеи. — Может, проверим?
Ее пронизало предвкушение.
«Боже, помоги мне!»
Несколько часов спустя дети отправились спать. По радио по-прежнему передавали рождественские гимны. В камине потрескивали поленья. На столе стояли две чашки шоколада.
Прекрасный вечер. Особенно потому, что Линн сидит рядом с ним на Кушетке… Но Кристиан мог думать только о сногсшибательном поцелуе.
Линн целовала так же хорошо, как делала все остальное. Сладко, тепло. И он хотел попробовать еще раз. Без трех малолетних наблюдателей.
— Пожертвований на раздачу игрушек все еще мало. — Лэптоп стоял у нее на коленях. Она смотрела на экран. — Но даже осторожные оценки сборов от обеда и аукциона дают возможность надеяться собрать такие нужные ГСПСО средства.
— Ты удивляешься каждый раз, когда появляется шанс, что праздник рождественского волшебства может оказаться успешным, — заметил Кристиан.
— В противовес тебе, — парировала она. — Ты неизменно уверен.
— Не в этом деле.
В ее глазах сверкнуло любопытство.
— А в каком?
Черт! Кристиан попытался найти нейтральный ответ.
— Ну, в некоторых вещах.
— Каких? — настаивала она.
Кристиан колебался. Он не любил признавать поражение, но она ведь не обыкновенная женщина.
