Навлекая беду - [17]

Энн встала на колени и осмотрела контур пистолета; она прикрывала рот бородой Дяди Сэма — и не только из-за вони. Контур находится слева от тела. Для убийцы это правая сторона. Очертания пистолета были лишь намечены. Он лежал рукоятью к двери, дуло слегка удлиненное. Больше всего это смахивало на обрез. Энн ахнула. Это было любимое оружие Кевина.

Именно им он воспользовался, когда напал на нее тогда, у двери. Он целился в голову Энн, но окружной прокурор, как ни трудно в это поверить, не стал обвинять его в попытке убийства: Кевин ведь ни разу не выстрелил. Отмахнувшись от старой обиды, она обратилась мыслями к Уилле. Конечно, ее убил Кевин! Убийца — правша, и он оказался достаточно сообразительным, чтобы бросить оружие на месте преступления, а не забирать его с собой, рискуя быть пойманным.

Тут ей вспомнилась прочитанная утром газетная статья. Там что-то говорилось о «пистолетных выстрелах» и о «близком расстоянии». Она задумалась. Если Кевин воспользовался обрезом и выстрелил более одного раза и с близкого расстояния, то лицо Уиллы — сами ее черты — были полностью уничтожены.

У Энн свело живот, но она заставила себя успокоиться. С такими повреждениями при опознании вполне могла произойти ошибка. Все указывало на то, что жертва — Энн: это ее дом, и она должна была быть на месте. У них с Уиллой одинаковые волосы, один рост, один вес. Уилла была в ее футболке с надписью «РОСАТО И ПАРТНЕРЫ». Все равно непонятно… Кто опознавал тело Уиллы? Кто-то из фирмы? И еще один существенный кусок головоломки оставался ненайденным: как мог Кевин убить другую женщину? Он же знал, что это не Энн!

В поисках ответа она осматривала прихожую, стараясь не замечать впитавшейся в стену и уже высохшей крови. Ее блуждающий взгляд дошел до люстры на потолке: подделка под викторианское узорчатое стекло, дешевый вариант, поставленный еще при постройке. Люстра была выключена. Энн не могла вспомнить, когда пользовалась ею в последний раз. У нее ни разу не было гостей.

Она потянулась к выключателю. Раздался щелчок, но люстра не зажглась. Может, лампочка перегорела? Минутку… Энн даже не могла вспомнить, вворачивала ли она туда лампочку, когда переехала. Ей не хватало роста, чтобы дотянуться, и она решила с этим не возиться.

В прихожей света не было, и когда Уилла открыла дверь, то оказалась в тени. Если горел свет в гостиной (возможно, все происходило вечером и Уилла сидела перед телевизором), тогда девушка была освещена в лучшем случае со спины. Был виден лишь силуэт Уиллы, и этот силуэт был того же размера и формы, что и Энн. В футболке Энн. Она почувствовала себя глубоко несчастной. Теперь все встает на свои места. Кевин застрелил Уиллу, думая, что это Энн. Он и сейчас мог не знать, что убил не ту женщину. У нее была возможность притворяться мертвой. Энн почувствовала облегчение и ужас одновременно. Только как Кевин сбежал из тюрьмы? Или это был не Кевин… Возможно такое? Она с трудом поднялась с колен и уставилась на пятно. Теперь она думала о Мэле. Кевин его забрал? Где он может быть? Потом Энн вспомнила, где кот прятался, когда приходил газовщик.

— Мэл, Мэл! — позвала она, затем развернулась и поспешила наверх, в спальню. В постели его не было, но решетчатая дверь в туалет была приоткрыта. — Мэл?

Энн вбежала и рывком открыла дверь. Тут же послышалось возмущенное мяуканье. Мэл спал среди ее дорогих туфель. Он вытянул передние лапы.

— Суперкот!

Она схватила Мэла на руки, и тот замурлыкал. Энн, зарывшись в теплый мех лицом, лила слезы, понимая при этом, что ее эмоции лишь отчасти связаны с ним.

— Пойдем-ка отсюда, — сказала она изменившимся от слез голосом.

Когда они вышли из комнаты, кот насторожился.

— Все хорошо, маленький, — успокаивала его Энн, но тут до нее донесся звук шагов на крыльце. Затем задергалась ручка входной двери.

Энн остановилась наверху. На крыльце кто-то стоял. Она тихонько отступила назад, выйдя из полосы света.

В следующий момент входная дверь широко открылась.

6

Энн стояла в холле второго этажа, чесала Мэла, чтобы тот не волновался, и прислушивалась к шарканью ног снизу. Казалось, там собралась целая толпа, и Энн от всей души надеялась, что это не из криминального отдела. Сквозь приоткрытую дверь доносился шум улицы. Вошедшие стояли в прихожей, где произошло убийство. Раздался мужской голос.

— Все ясно. Посмотрите на брызги на восточной стене, вот здесь. И там, напротив входа в прихожую. Так всегда бывает при использовании огнестрельного оружия. Вон, видите? На узорчатом стекле. И на ковре.

«Вот дерьмо!»

Это говорил коп или детектив. Энн в обнимку с Мэлом ушла с лестницы. Как ей ни хотелось пойти в полицию и все рассказать, она никогда больше так не сделает. В последний раз ее не защитили. А Энн не могла забыть направленного на нее стального дула.

— Молодая женщина-юрист, Мерфи, подошла открыть дверь. Убийца выстрелил дважды, оба раза в лицо. Она осталась лежать в прихожей. Стрелявший бросил оружие и смылся. Он оставил входную дверь открытой. И ушел. Туда он не заходил.

Энн слегка замутило, и она прижала к себе Мэла — на этот раз для поддержки. Она не ошиблась в том, как все происходило. Но как тяжело об этом думать! Бедная Уилла!