Навигаторы Вселенной - [40]

Иван заперся у себя, с головой уйдя в изучение своих мшистых водорослей — теперь он называл их именно так. Он заверил нас, что эти растения столь уникальны, что при определенном воздействии их можно заставить вырабатывать любой газ, в том числе и проникающий между молекулами газ Гесса. И газа этого, судя по тому, что наша вылазка в стан врага могла превратиться в полномасштабную войну, могло понадобиться очень много.

Я же, как и Грация, оказался не у дел. Сначала я пытался помогать Бурхарду, но, как выяснилось, больше мешал, чем помогал. Потом я сунулся к Ивану. Но здоровенный русский попросил, чтобы я не мешал и не отвлекал его от исследований.

В итоге мы с Грацией отправились на прогулку в руины того, что некогда было её родным городом, рассматривая обломки зданий.

Я пытался представить себе, какого рода оружием обладали наши враги, расспрашивал Грацию о наших врагах. Но она мало что могла мне рассказать, потому что во время нападения звероподобных находилась на одной из подземных сельскохозяйственных ферм.

Однако, судя по обломкам и впечатлениям соплеменников Грации, которые пересказала мне моя спутница, я сделал вывод, что оружие звероподобных не тепловое, потому что обломки не были оплавлены. Скорее создавалось впечатление, что на здания обрушился огромный кулак, сокрушив их, превратив в обломки.

— Как ты думаешь, это кончится когда-нибудь? — неожиданно спросила у меня Грация.

— Это? — удивился я. — Что ты имеешь в виду?

— Войны, нападения, смерть…

Я тяжело вздохнул.

— Всё, что касается войны, — пережитки животной части нашего организма, какими бы цивилизованными мы не стали. Когда-то наши предки — и наши питекантропы, и ваши пращуры — вынуждены были отчаянно сражаться за свою жизнь, за то, чтобы выжить в суровом окружающем мире. Жизнь менялась. Наши народы стали цивилизованными, то есть попытались оградить себя и своих соседей от природного насилия, навязав разумному обществу церковные и светские законы. Однако те, кому по-прежнему близко звериное начало, постоянно выискивают уловки для того, чтобы вырваться из тисков цивилизованности и вновь почувствовать себя первобытным хищником, который ради того, чтобы выжить, рвет на куски своего ближнего. И тогда единственное, что может остановить сорвавшегося с цепи хищника, — государство, но, если сталкиваются два государства, а ещё хуже, две цивилизации… Как могут они прийти к единому знаменателю, понять друг друга, если изначальный вектор, заложенный в их разум, толкает их, уговаривая уничтожить врага — своего потенциального конкурента.

— Но тогда выходит, что между землянами и трехногами тоже может начаться война! — с ужасом воскликнула Грация.

Я печально вздохнул.

— Быть может, так и случится. Но произойдет это не сейчас… На данном этапе мы друзья. Нам нечего делить. Существование марсиан не угрожает существованию землян, и наоборот. Мы готовы помочь вам в борьбе с вашими врагами.

— Но в будущем…

— В будущем войны между нами вполне возможны. Тем более что ваш внешний вид, то, что кажется лично мне в вас прекрасным, может не понравиться многим обывателям на земле. Человечество ещё не осознало свою принадлежность к небесному миру. Человек считает себя венцом творения, напрочь отвергая саму мысль об инакомыслии. Он не отступился от церковной аксиомы об исключительности своего вида и происхождения.

— И никак невозможно этого избежать.

Я лишь пожал плечами.

— Единственный способ — это создание такого государства, которое одновременно отстаивало бы интересы и людей, и трехногов, где разные расы были бы приравнены друг к другу. Тогда, даже при отсутствии толерантного отношения между различными расами, закон принудит наиболее отсталых особей, которые не в состоянии победить свое звериное начало, вести себя вполне цивилизованно.

Грация только покачала головой.

— Верится с трудом…

— Для начала надо установить дипломатические отношения между нашими народами, а потом, когда на Земле установится мир, можно будет говорить о создании межпланетных союзов…

Тут фантазия моя разыгралась, рисуя перед мысленным взором удивительные картины грядущего, где люди и трехноги шли рука за руку об мирам Солнечной системы, раскрывая одну за другой тайны мироздания и покоряя дикую природу далеких планет, пока неведомых людям. Я «видел», как среди пустынных ландшафтов иных миров поднимаются башни новых городов, как огромные межпланетные корабли, по сравнению с которыми огромная «Урания» показалась бы песчинкой…

Однако мои фантазии были прерваны самым неприятным образом…

Воздушный бой

— Посмотри! — воскликнула Грация, указывая куда-то в небо у меня за головой.

Я резко обернулся и замер от изумления, увидев в небе странный летательный аппарат. В черном марсианском небе висел самый странный серебристый аппарат, подобный которому я и представить себе не мог.

Кстати, мы так и не смогли понять, как эта штука летает, потому как аппарат выглядел совершенно ассиметрично. У него не было ничего, отдаленно напоминающего винты, или реактивные двигатели. Тем не менее я сразу понял, что это — корабль звероподобных. Потом из середины корабля ударил странный синеватый луч.