Навеки твой - [52]

Вечера обе сиделки охотнее проводили вдвоем в кухне. Мама была его, так сказать, сверхштатным студентом-архитектором на первом семестре обучения, причем с трудом соображающая, какие дополнительные мотивы вынуждают Ханнеса заниматься с ней. А ему нравилось посвящать дилетантов в секреты профессионального ремесла. В течение дня он мог появиться в любое время, хотя бы для того, чтобы занести мимоходом продукты и разложить их в холодильнике. Бананы, впрочем, среди продуктов всегда присутствовали. Юдит радовалась каждой такой доставке и проявляла уйму изобретательности, пыталась придумать, как бы ей незаметно удалить тот или другой экземпляр. Если кожура бананов выглядела безупречно желтой, она могла даже съесть один — на вкус они были вполне ничего, и она чувствовала, как ее живот приятно округляется.

В часы, когда Ханнес отсутствовал, к Юдит забегала Бьянка, чтобы вытащить больную на улицу размять ноги, а также, как это она официально называла, дать легким привыкнуть к зиме. Мама, которой приходилось в одиночку присматривать за магазином, давала согласие на подобные отлучки только после выражения протеста. По ней, так лучше бы и на свежем воздухе рядом с дочерью находился Ханнес. А если Юдит с Бьянкой удавалось-таки вырваться из-под бдительного надзора мамы, то они заворачивали в ближайшую кондитерскую, брали по чашечке настоящего капучино с жирным пирожным с нугой. А после они работали по наставлениям Джессики Райманн.

2

Бьянка тоже не любила бананы.

— Для меня нет хуже пытки на свете, чем быть запертой в узком помещении без окон вместе с коричневой чашей, наполненной бананами. Я бы пропустила их через мясорубку, — призналась она.

Юдит рассказала Бьянке, что осталось у нее в памяти от того дня в супермаркете в канун Пасхи, когда и началась вся эта история со связкой бананов. Кажется, это было в кафе «Райнер». Юдит спросила Ханнеса, есть ли у него семья, или он сам собирается съесть всю ту кучу бананов, какую она видела у него в корзине при первой встрече. Он рассмеялся и ответил примерно так: бананы предназначались для соседки, вдовы с тремя детьми, она не могла ходить. Добавил, что два или три раза в неделю покупает для нее продукты в магазине. Он это делает без вознаграждения, поскольку и сам бы хотел иногда получать от соседей помощь, если у него возникнут трудности.

— И что? — спросила Бьянка после паузы.

— Больше ничего, — ответила Юдит. — В этом он весь.

Бьянка поморщилась: честно говоря, я ожидала большего. Поначалу все выглядело так волнительно, ну, вы помните. А что особенного теперь в этой истории? Юдит: особенное то, что с тех пор Ханнес ни разу не упомянул про свою соседку. Бьянка: да ладно, это просто смешно. Но и увлекательного тут тоже ничего нет. Подумаешь, человек для кого-то делает покупки. То есть если человек идет покупать обувь, то это иное. Но продукты? Из этого истории не получится. Может, он и сам-то не очень хорошо знает ту женщину. Приносит ей лишь бананы и еще кое-что и тут же отправляется по своим делам. Или она за это время переехала на другое место. Или умерла. Тут можно многое предположить, начальница. Но если вы хотите… Юдит: у меня есть одно предчувствие — первое за долгое время. Не мог бы твой приятель Басти немного… — Конечно, вы же знаете, он любит такие вещи. Мог бы представиться новым велокурьером или еще кем-нибудь.

3

Розыски Басти в сооружении по адресу Нисльгассе, 14 принесли неудовлетворительные результаты. Единственным человеком, у кого удалось получить хоть толику информации, оказалась сербка-домоправительница с первого этажа. А она сразу исключила вероятность проживания в доме вдовы с тремя детьми, да еще не ходящую. Бьянка: она точно знает, потому что во всем доме вообще нет маленьких детей кроме ее собственного грудного ребенка и еще одного, который пока в животе беременной фрау Хольцер, что живет напротив, но она, к сожалению, не вдова. И сказать, что она не ходит, тоже нельзя, ведь не далее как этим летом она принимала участие в городском марафоне, тогда еще она не забеременела или по крайней мере не знала, что беременна, а если уж человек бежит марафон…

— Я уже поняла, — усмехнулась Юдит.

Бьянка: нельзя сказать, правда, что домоправительница очень хорошо знает жильцов. В этом доме, говорит Басти, где соседи не знают друг друга. Это очень по-венски. Лишь когда завоняет трупом, соседи догадаются, что здесь жил человек. А потом прочитают в газете, что почивший вел незаметный образ жизни. Еще бы, иначе он кому-нибудь да попался бы на глаза, так?

— Да, — кивнула Юдит.

Бьянка: она, к примеру, не знала, что в квартире 22 проживает господин Бергталер, поскольку вообще не представляет, кто он такой. А когда Басти описал его, она ответила: а, это такой приятный мужчина, он всегда открывает передо мной дверь, он-то хоть любезный и может поздороваться. Но что он живет на пятом этаже в квартире 22, этого она не знала. Думала, что эта квартира пустует.

— Вот как? — задумчиво произнесла Юдит.

Бьянка: но Басти все-таки кое-что подметил. Юдит: что же? Бьянка: он мне пока не рассказывает, говорит, нужно поточнее разведать, правда ли это. Но если его догадка подтвердится, значит, он напал на след. Юдит: мне уже интересно. Бьянка: мне тоже, госпожа начальница, поверьте.