Навеки моя - [126]

Шрифт
Интервал

Никогда бы он не смог признаться в том, чего он действительно ждал и о чем он молил Бога – увидеть, как старик Биггз гребет к доку, а в лодке сидит Эри с чемоданом в руках. Здравый смысл говорил его, что ничего глупее нельзя и придумать, но любовь никогда не бывает разумной. Бартоломью уже тоже сомневался, нужен ли ему здравый смысл. Правда, которую он пытался утопить в алкоголе здесь, в салуне Хеннифи, заключалась в том, что он проиграл. Она не приедет. Для него это была смерть. Смерть всех его надежд и мечтаний.

И эта правда была намного горше пива, которое приносил ему Макс. Он взял новый бокал и сделал большой глоток. Если ему повезет, он напьется к ночи так, что сможет просто уснуть и во сне не видеть, не слышать, не чувствовать аромата Эри.

С корабля сошел маленький, крепкий человек. Бартоломью внимательно смотрел на него, пока незнакомец оглядывался по сторонам. Незнакомец снял с плеча сумку и поставил ее у ног. Он был одет в черную удобную одежду. Кепка его была слегка небрежно надвинута на лоб, как бы провоцируя хозяина, чтобы он поправил ее. Его загорелая кожа, морщинки вокруг прищуренных глаз, плотно сжатый рот выдавали в нем моряка.

На секунду Бартоломью замер. Его прошиб холодный пот, как будто перед ним появилась огромная акула. Он неохотно расправил плечи и встал. Пришло время, которое неизбежно должно было прийти и которого он так боялся, – перед ним был человек, который сменит его на должности главного смотрителя маяка Кейп-Мирс.

Пока Бартоломью шел к двери, человек вошел внутрь, огляделся и пошел к стойке, где стоял Макс. Бартоломью был рядом и слышал, как незнакомец заказал местного пива.

– Как добраться до маяка на Кейп-Мирс? – спросил незнакомец с сильным акцентом.

Хеннифи через плечо незнакомца посмотрел на Бартоломью.

– Идете на запад до упора, а потом еще пару миль на юг. – А дорога там есть?

– Нет, придется попросить Большого Чарли перевести вас на «Генриетте» через залив к Барганату. А там с берега по холмам до самого маяка ведет тропинка.

Незнакомец залпом выпил все пиво и поставил бокал обратно на стойку. Он покопался в одежде в поисках кошелька, вытащил пригоршню мелочи и тщательно отсчитал нужную сумму. «Моряк из иностранного порта», – подумал Бартоломью. Человек, который знает, что местное пиво всегда дешевле, да и вкуснее. Человек, который прожил в стране достаточно долго, чтобы разбираться в местных монетах, но недостаточно долго, чтобы потерять свой национальный акцент.

– Спасибо, друг. А теперь скажи мне, где мне найти этого Большого Чарли?

Опять Макс Хеннифи посмотрел на Бартоломью. Бартоломью встал и подошел к стойке.

– Тут рядом, там, где вы сошли на берег, – сказал он, протягивая руку. – Меня зовут Бартоломью Нун. Я главный смотритель маяка, которого вы заменяете. Добро пожаловать в Тилламук. Работая ложкой, как лопатой, Сим бросал себе в рот горячую кашу и при этом причмокивал. – Поешь, девчушка, – он указал на нетронутую тарелку. Сам он уже вытирал остатки каши куском хлеба. – Я не хочу есть. Сим неодобрительно покачал головой. Он ни разу не видел, Чтобы она что-нибудь ела с того дня, как Бартоломью покинул маяк. Под глазами у нее появились темные круги, а щеки казались впалыми.

– Давай, девчушка, поешь. Силы могут тебе пригодиться сегодня ночью. – Зачем?

– Похоже, ночью будет сильный шторм. Эри уже больше не смеялась снисходительно над предсказаниями старого моряка. Он предсказывал погоду с невероятной точностью.

После обеда, когда она вышла на порог вытряхнуть коврик из коридора, Сим стоял на дорожке, окруженный своими козами. Все вместе они смотрели на море. На фоне мрачного, облачного неба и серого, взволнованного моря, сходившегося с небом у горизонта, Сим являл собой такой живописный образ, что у Эри зачесались руки написать с него картину, хотя никогда в своей жизни она не бралась за кисть. Согнутый старик в мешковатых, коротковатых брюках и ярких красных подтяжках. Высоко закатанные рукава обнажали загорелые сильные руки. Все это вызвало у Эри грусть и какое-то странное ностальгическое чувство.

Он полжизни бороздил Тихий океан, немало поплавав до этого по разным экзотическим морям. Он видел незнакомые земли и встречался с туземцами, пробовал необычные кушанья и познал их чудесные экзотические ароматы. Хотя он так и не женился, в молодости его руки наверняка не раз гладили загорелую женскую кожу. Ей представились те истории, которые могли бы рассказать эти молчаливые губы. Но он редко рассказывал о себе. Может быть, он боялся, что если он поделится теми сокровищами, которые хранились в тихой бухте его памяти, то лишится этих ценностей. Эри даже придумала название своей будущей картине. Если она когда-нибудь напишет ее, то она назовет ее «Воспоминания».

Эри вошла внутрь дома, оставив старика одного разгадывать эти таинственные послания от ветра и облаков. Она и так уже опоздала с приготовлением ужина для Причарда. Его обычная восьмичасовая смена была продлена до двенадцати часов и заканчивалась в восемь вечера. Потом его сменял Сим. Приготовив судок, она поспешила на маяк. Аполлон бежал за ней следом, пока не увидел зайца и не погнался за ним.


Еще от автора Шарлин Рэддон
Соблазнение строптивой

70-е годы XIX столетия. Дикий Запад, Агент Пинкертона Дженна, молодая красивая женщина, ловит убийцу и грабителя, за голову которого обещана награда. Его преследует и наемный стрелок Бренч Макколи, желая отомстить за смерть брата. Пути Дженны и Бренча пересекаются, и вскоре они уже не мыслят жизни друг без друга. Да вот незадача: Бренч ненавидит «пинкертонов» и случайно узнает, что его любимая – одна из них. А тот, кого они ловят, оказывается, вовсе не преступник…


Нежное прикосновение

Исполненная трагизма история обретения любви. Не в силах терпеть издевательств мужа, Брианна убегает из дома и находит защитника — сильного, мужественного Коламбуса Ная. Теперь она понимает, что значит любить и быть любимой…


Рекомендуем почитать
Ее секрет

Англия, 1918 год. В маленькой деревушке живет юная Леонора, дочь аптекаря. Она мечтает создавать женскую косметику. Но в деревне ее чудо-кремы продаются плохо… Однажды судьба дает ей шанс воплотить мечту – переехать в Америку и открыть свой магазин. Там девушка влюбляется и решает рискнуть всем… Нью-Йорк, 1939 год. Талантливая балерина Алиса получает предложение стать лицом нового бренда косметики. Это скандальный шаг, но он поможет ей заявить о себе. Леонора видит в Алисе себя – молодую мечтательницу, еще не опалившую крыльев.


Кровь и молоко

В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.


Мастерская кукол

Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.


Якобинец

О французской революции конца 18 века. Трое молодых друзей-республиканцев в августе 1792 отправляются покорять Париж. О любви, возникшей вопреки всему: он – якобинец , "человек Робеспьера", она – дворянка из семьи роялистов, верных трону Бурбонов.


Небо помнить будет

Май 1938 г. Они встретились ясным веcенним днем под небом Парижа. Их взаимная привязанность друг к другу преодолеет время и расстояния: разлученные Второй великой войной, они пронесут свою любовь через все испытания, выпавшие на их долю, посланные небом, — чтобы только вновь оказаться вместе.


Поединок

Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.