Наваждение - [3]

Борис опять хотел попросить ее не разыгрывать его и уже открыл рот, как подкатила коляска и какой-то франт во фраке, легко соскочив с подножки, бросился к его даме, улыбаясь и говоря:

– Софи! Мне нет прощения, я заставил Вас ждать.

И тут он увидел Бориса. Его брови удивленно поползли вверх. Однако молодой человек не стал задавать вопросов и, поцеловав, протянутую руку дамы, повел ее к коляске, бросив заинтересованный взгляд на собеседника своей Софи.

– Не стоит извинений, Серж, – тем временем отвечала она.

Борису показалось, что он видит сон, и он сделал последнюю попытку:

– Господа! – окликнул он уже скрывающуюся в коляске пару. – Не будете ли вы столь любезны, чтобы назвать мне ближайшую станцию метро и показать направление, в котором мне следует идти.

Пара буквально застыла. Они обернулись. Их лица выражали такое недоумение, что Борис испугался, не оскорбил ли он их чем-то. Франт, как окрестил Борис молодого человека, внимательно посмотрел на него и произнес:

– Я Вас не понял, сударь. Что Вы имеете в виду?

– Я имею в виду ближайшую станцию метро, – терпеливо повторил Борис.

– Простите, Вы, видимо, приезжий. Ваши вопросы и Ваш экстравагантный наряд позволяют мне сделать такой вывод. Откуда Вы, сударь? – поинтересовался молодой человек.

– Оттуда же, откуда и Вы. Из Москвы, разумеется. Мы с Вами земляки. Ехал я в метро, упал, ушибся, вот испортил свой костюм. Пришлось выйти из метро, и я очутился здесь. К сожалению, когда поднимался наверх, то не обратил внимания, на какую станцию я попал. Потом я увидел эти съемки фильма. Правда, камер не обнаружил. Вот, собственно, и все. Так какая же станция метро здесь ближе всего? Или лучше воспользоваться наземным транспортом – троллейбусом, трамваем?

Его собеседники не могли скрыть своего изумления. "Франт" даже потряс головой, как бы отгоняя видение.

– Так Вы, сударь, стало быть, из Москвы? Судя по Вашим словам, там изобретено много нового. Технический прогресс, так сказать. Однако наши газеты что-то не слишком спешат ознакомить с этими новинками российскую публику. И что же сейчас в Москве носят такие вот костюмы? – он насмешливо посмотрел на Бориса.

– Друзья мои! Я вас поздравляю! Вы великолепные актеры и прекрасно вошли в роль, но право же, я безумно устал и еле стою на ногах. Ответ те же мне на мой вопрос, пожалуйста, – взмолился Борис.

– По какому праву Вы оскорбляете нас, сударь, – грозно произнес франт.

Теперь удивился Борис:

– Но чем, извините? Я лишь спросил у Вас, как пройти к ближайшему метро.

– Нет, сударь. Вы назвали нас комедиантами, – наступал на него Серж.

– Подожди, Серж, – вмешалась дама. – Здесь какая-то удивительная загадка. Я приглашаю Вас, господа, к себе в дом на чашку чая. Там мы спокойно обо всем поговорим. Я надеюсь, Вы не откажете нам в любезности, сударь? – обратилась она к Борису.

Борис не верил своим глазам и своим ушам. Он мог поклясться, что перед ним его преподавательница Оксана Михайловна Селиванова. Однако странное поведение этой пары заставило его повнимательнее оглядеться вокруг.

К своему ужасу он увидел совершенно нехарактерный для его времени пейзаж. Огромные частные дома и дворцы за оградами. Вообще совершено немосковский стиль архитектуры.

"Господи, – взмолился он мысленно, – где же я?". Дама ждала его ответа, и Борис сделал последнюю попытку разгадать их шутку.

– Честное слово, Оксана Михайловна, я никому не скажу о Вашем хобби. Но умоляю Вас, помилосердствуйте. Я получил травму головы, очень устал. Мне нужно домой. Послезавтра Ваш экзамен, и я бы хотел к нему как следует подготовиться.

Серж побледнел и обратился к своей даме:

– Софи! Объясни мне, пожалуйста, в чем дело? Почему этот господин называет тебя Оксаной Михайловной? Что это за хобби такое, наконец, и что за экзамен он тебе будет сдавать?

– Поверь мне, Серж, я сама ничего не понимаю. Поэтому я и предлагаю поехать ко мне, и пусть этот господин объяснит свои слова.

– Ну хорошо, – устало согласился Борис. – Хотя, честно говоря, я не могу понять, что я должен объяснять? Но если Вы так настаиваете, поехали к Вам. Я надеюсь, у Вас есть машина, и Вы хотя бы доставите меня домой после нашей беседы?

– Однако! – воскликнул Серж. – Мне кажется, я схожу с ума! О какой машине идет речь?

– Да без разницы, – пояснил Борис. – Если нет "Мэрса", я согласен даже на "Оку".

– Поехали, господа! Прошу Вас, – сказала Софи. – Нужно положить конец этому недоразумению.

Борис уселся рядом с Сержем, дама села напротив. Они проехали метров двести и остановились у большого дома с колоннами. Его окружала ажурная чугунная ограда. Вместе электрического звонка был старинный колокольчик. На его звуки выскочил слуга в ливрее и, приняв шляпы господ, растворил перед ними двери в зал.

– Степан, – сказала к нему дама, – распорядитесь, чтобы нам подали чай. Прошу садиться, господа, – обратилась она к мужчинам.

Все дружно сели у стола, в центре которого стояла огромная ваза с фруктами. Вошла девушка с подносом. Она бойко расставила чашки и фарфоровый чайник с чаем и удалилась, не произнеся ни слова.

Хозяйка сама разлила чай и попросила гостей не стесняться. Борис отпил несколько глотков и с ужасом стал ждать продолжения разговора. У него сжалось сердце от предчувствия какой-то невероятной беды. Он уже начал смутно догадываться, что ошибается он, а не они. И этот дом, слуги подтверждали его смутные догадки. Однако Борис старался гнать от себя эти мысли.