Наваждение - [118]

А теперь отдаться ему, отдаться абсолютно – и не только телом, но и мыслями и душой. До этого момента она еще пыталась сохранить независимым хотя бы мизерную часть своего «я», протестовавшего против такой покорности, но теперь для нее ничто на этом свете не играло роли, кроме близости с Адриеном. Она готова была раствориться в нем, быть поглощенной им – и умереть – или обрести вечную жизнь, вместе.

Очаровательный, напоенный любовью поддень. Адриен с охотой посвящал Кэтрин во все новые тонкости плотских забав, так что под конец она захмелела от него сильнее, чем от вина. Передыхая между любовными поединками, они подкреплялись тем, что приготовил для них Анри, и запивали все это вином. Адриен поил ее, как маленькую, слизывая капли, остававшиеся у нее на губах и обсасывая то, что попадало к ней на грудь. Волна за волною накатывала на ее душу нежность. Она не могла насытиться им. И лишь когда зеленоватые сумерки в комнате стали гуще, а солнце начало клониться к западу, она, не выпуская его из объятий, в полубессознательном состоянии смежила веки, и ее рассудок погрузился в совершенное забытье.

Она не смогла бы сказать точно, что заставило ее очнуться от любовной истомы: движение воздуха, чей-то вздох или шорох юбки по полу. Словно в одной из дальних комнат прозвенела одна-единственная нота клавикорда.

ГЛАВА 13

Верный своему слову, Деклан Уокер привез из Натчеза землемера. Представители Кэтрин и сам Уокер съездили туда, где находился спорный кусок болот. Теперь оставалось лишь ждать ответа, но он запаздывал. Однако в начале осени одним прекрасным ранним утром Деклан выехал с «Ручья Делано» с полученными бумагами в портфеле.

Жара стояла ужасная. Стоило кому-то покинуть стены дома – и казалось, перед ним распахивали дверцу огромной духовки: раскаленным воздухом практически невозможно было дышать, о какой-то работе и говорить не приходилось. Оттого и встреча между враждующими за землю партиями прошла быстро.

– Я иду, – решительно заявила Кэтрин, когда Пьер доложил о визитере. – Вы и так не позволили мне поехать на болота вместе с землемером.

– Но ты была не совсем здорова. И я подумал, что мы и сами прекрасно управимся, не заставляя тебя таскаться по трясине, – возразил Адриен.

– На этот раз вам от меня не отделаться. – Она положила на стол салфетку и поднялась со стула.

– Тебе совершенно ни к чему перенапрягаться. – Он допил кофе и отставил в сторону чашку. – Предоставь это мне.

– Но ведь речь идет о моей земле, – довольно грубо напомнила Кэтрин (о чем тут же пожалела), – и я желаю знать все, что с нею связано.

Однако она ни за что бы ни призналась – даже самой себе, – что прежде всего ею движет любопытство. Хотя Деклан все лето предпочитал держаться подальше от «Края Света», она неоднократно видела его, когда отправлялась на верховые прогулки. Элиза частенько вспоминала про него и твердила, что как только это недоразумение с границами участков уладится, он станет постоянным гостем в их доме.

Он ожидал в библиотеке, пока Кэтрин спустится к нему, и вид его высокой, атлетически сложенной фигуры, облаченной в белую сорочку и узкие бриджи, не способствовал ее душевному равновесию. Обычно джентльмены не позволяли себе появляться без пиджака в присутствии дам – но Деклан стоял перед нею в одной рубашке, заложив пальцы за широкий пояс и слегка покачиваясь с пятки на носок: самоуверенный, непредсказуемый – извольте полюбоваться!

«Да он же просто головорез какой-то! – подумала Кэтрин. – Ничего удивительного, что в этих трясинах он чувствует себя как дома. Я так и вижу его во главе шайки грабителей и бродяг, как того разжалованного капитана, Джина Лафита».

Поскольку библиотека находилась в северном крыле дома, в этот час здесь было прохладнее, чем в остальных комнатах. Просторная и уютная, она служила убежищем Кэтрин в те минуты, когда та хотела избавиться от Элизы, мадам Ладур или беспрерывно толкующего о первородном грехе занудного отца Бювье. С какой радостью она обнаружила на самых верхних полках свои любимые книги! Ей нравилось взбираться к ним по винтовой лестнице, садиться на узенькой металлической галерее так, что ее ноги болтались в воздухе, и без помех наслаждаться романами Дюма или стихами лорда Байрона, этими мрачными, грозными виршами, порожденными зачастую больным воображением. Почему-то она была убеждена, что сам Керриган отродясь не был заядлым читателем. Возможно, эта библиотека досталась ему вместе с домом от прежних владельцев – или же он устроил ее сам для показухи. Словом, независимо от их происхождения, эти книги стали спасением для Кэтрин в огромном суматошном доме.

Деклан, чьи мысли все еще витали вокруг состоявшейся здесь встречи с Элизой, не стал затягивать дела. Он положил на затянутую зеленым сукном поверхность монументального письменного стола заключение экспертов, развернул скатанный в рулон план участка и прижал его углы тяжелыми пресс-папье из литого стекла.

– Судя по всему, мои претензии обоснованы. Вентнер разделил болото пополам.

Седрик и Пейр склонились над картой, изучая тонкую пограничную линию. Адриен небрежно взял письмо, взглянул на него и отшвырнул на край стола: