Наука дилетантов - [17]
Русская история начинается с Петра Первого. В ХIХ веке это было всего лишь мнением некоторых людей, а теперь это окончательно установленный надёжный факт. Скептическая школа (Каченовский, С.М.Строев и другие) правильно подметила, что 12-томник Карамзина – это пример ненаучного подхода к источникам.
Книгопечатание началось значительно позже эпохи Цезаря, и старая хронология датирует первую турецкую типографию 1727 годом. [11, т.26, стб.1136] По старой хронологии, Западная Римская империя исчезла раньше Восточной. И действительно, Наполеон ликвидировал Священную Римскую империю в 1806 году, а Греция вышла из состава Константинопольской империи в 1828 году. На этом и закончилась античность, хотя римское право действовало на территории Германии до 1900 года, а на территории Греции – до 1941.
§ 6. Неразбериха
Слово “решка”, обозначающее одну из сторон монеты, не все толкуют одинаково. В справочные издания это понятие попало ещё как “решётка” [77, вып. I, стб.21] и в таком виде распространилось в литературе. [153,с.355; 72,с.508; 104,с.254] Нумизмат А.А. Щелоков [156, с.12] высказал предположение, что “решка” – это синоним решета. Ожегов [88,с.626] объясняет “решку” как сторону монеты, “обратную гербовому изображению”. На царских монетах, начиная с 25-копеечной, там изображалось лицо царя, и поэтому при игре в орлянку спрашивали: орёл или ряшка? Какой-то “решки”, обозначающей решето или решётку, в русском языке не существует, а появилось лишь искажение слова ряшка.
Подобное недопонимание случилось и с монетой “копейкой”. Русская серебряная копейка первоначального чекана весила столько же, сколько и серебряный афинский обол времён античности – 0,7 грамма. “Обол” переводится на русский язык как металлический прут, вертел (на котором жарили мясо) или копьё. “Копейка” – это “обол” в русском переводе, а не изображение всадника с саблей или копьём.
Пётр II, по старой хронологии, вступил на престол в 1727 году в возрасте 12 лет и через 3 года умер от оспы. Но на рубле 1727 года почему-то изображён 40-летний западноевропеец с мешками под глазами. [77, статья “Монета”]
Иоанна VI Антоновича возвели на престол 18 октября 1740 года в возрасте трёх месяцев и свергли 25 ноября 1741 года. На рублях, отчеканенных в эти годы, написано: ИОАНН III. [там же]
Наполеонов, как известно, было два – Первый и Третий. В энциклопедиях Вторым называют Рейхштадтского герцога, который умер в возрасте 21 года и никогда не занимал никаких престолов. Рат-Вег [105, с.67) даёт этому случаю другое описание:
“Во фразе «Да здравствует Наполеон!!!», которой заканчивалось воззвание по поводу прихода императора к власти, три восклицательных знака наборщик принял за римскую цифру три, и в отпечатанном тексте получилось: Vive Napoleon III. Листовка была перепечатана всеми газетами. Так что тройку пришлось оставить, хотя императорский трон наследовал всего лишь второй по счёту Наполеон. Это, впрочем, оправдывалось аналогичным случаем с Людовиком XVIII, перепрыгнувшим через несуществовавшего Людовика XVII”.
О несуществовавших монархах упоминает и Кювье [68, с.182]:
“Один из пандитов, снабжавших Вильфорта сведениями, сознался, что он произвольно пополнял вымышленными именами промежутки между знаменитыми царями, и уверял, что его предшественники делали то же самое”.
Стендаль в приложении к своей книге “Прогулки по Риму” [118,с.533-535] даёт список римских императоров и их соправителей, где от Тиберия до Ромула-Августула перечислено 82 человека. Е.В.Фёдорова [133, с.349-355[ перечисляет 113 человек. В “Словаре античности” [114, с.680-681] приведено 117 имён. При этом не требовалось измышлять несуществующих лиц. Семью автократора или василевса обычно всю короновали, титулы цезарей и августов имели одновременно несколько человек, звание императора было подобным званию маршала или почётного генерала, так что даже Цицерон попал в императоры. Чем ближе к нынешнему времени, тем хуже известны римские правители. Затем идут и вовсе “Тёмные Века” (Dark Ages) – как выражаются англичане, когда почти ничего не происходило.
“В биографии Сократа удивляет то, что, несмотря на 2400 лет, отделяющие нас от него, мы знаем о нём несопоставимо больше, чем о некоторых знаменитых людях, живших намного позже”. [49, с.6]
И это не только о Сократе, а вообще история классической Греции известна лучше, чем тот материал, который отрывочно заполняет Тёмные Века.
Считается несомненным, что книгопечатание началось в ХV веке в Германии. Но заодно признаётся, что ксилографическая печать началась в Корее в VIII веке, а подвижными литерами (как у Гутенберга) – в Китае с ХI века (см. в энциклопедиях персоналию Би Шэна или Пи Шэна).
О Гутенберге в энциклопедическом словаре [59, с.163] читаем:
“…Свидетельства 15-16 веков об изобретении и изобретателе противоречивы… Издания с именем Гутенберга в качестве печатника не найдены”.
Дикое поле, как известно, всегда находилось в южной части Руси, а потому слово “поляки” не гарантирует западное направление. Лжедмитрий шёл на Москву с южного направления, что обозначено в любом школьном атласе.
Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.