Научная фантастика - [23]

А теперь я могу идти?

Мое почтение, господа профессора, мое уважение, господа доктора! Желаю вам больших успехов, больше старания и меньше зависти!

Никола Кесаровски АЛАЯ КАПЛЯ

Посвящается Агопу Мелконяну

Я ждал конечного (разумеется, отрицательного) результата эксперимента № 103, чтобы заняться чем-нибудь более серьезным.

И надо же такому случиться — реакция оказалась положительной!

Я стоял, не смея взять второй экземпляр. Неужто это возможно? Я обалдело смотрел, как принтер выдает лист за листом. Ощущение такое, будто стоишь на перроне и ждешь поезда. Вот появляется состав, подходит к вокзалу и, вместо того, чтобы сбавить скорость, вдруг берет разгон, разъяренно рычит, стук колес сливается в протяжный звон, они отрываются от рельсов, локомотив взмывает ввысь, а за ним по невероятной кривой летит вагон за вагоном… Гигантский люпинг, каскад головокружительных фигур высшего пилотажа, невиданный слалом меж высоких послеполуденных облаков; только последний вагон немного заносит и он слегка задевает за них на виражах — сам Стенмарк чертовски позавидует! А ты… Что ты? Ты ошеломленно смотришь, машинально следишь за происходящим. Ты отключился. Только потом, когда придешь в себя, сможешь здраво рассуждать. А пока в голове крутится только одна мысль: неужто это возможно?! Так и я ошеломленно смотрел, как принтер выдает лист за листом, машинально следя за нумерацией страниц. На двадцать четвертой автомат щелкнул, сброшюровал страницы, заключив их в обложку с надписью: „Эксперимент № 103. 11.11.2017 г.“

Я не знал, что и думать. Ноги подкашивались от волнения, мокрые от испарины руки сами собой потянулись к брошюре, но так же самопроизвольно опустились.

Я не верил в существование другой цивилизации. Теперь же доказательство ее существования было передо мной, но мне все не верилось…

С постановкой задачи я давно справился, но медлил с ее решением. Оно требовало недопустимой алогичности, а я уважал, может, даже чересчур, установившийся за тысячелетия образ мышления. В большей или меньшей мере это знакомо каждому — странное сопротивление, которое, унаследованная от сотен поколений родовая память оказывает осенившей тебя счастливой догадке и хотя бы на первых порах ухитряется бросить на нее тень. Эволюция сумела вооружить жизнь на нашей планете хорошо отмеренной дозой консерватизма, достаточной для сохранения достигнутого и в то же время дающей возможность пробиться самым ярким искоркам нового. И когда оно, это новое, завтра осуществится, его будет охранять все тот же консерватизм. И так далее… Да-да, и так далее, и каждый из нас в свое время ежедневно сталкивается с этим хитроумным изобретением эволюции — каждый из нас, принявший эстафету поколений, оказывается в рамках своей жизни на переднем крае фронта, волны цивилизации, распространяющейся во времени и пространстве…

С птичьего полета принципиальной постановки вопроса — вот с каких позиций пытался я совершенно сознательно рассмотреть свое столкновение с экстраординарным, выходящим из ряда вон экспериментом № 103, — хотя бы для того, чтобы найти оправдание своему помешательству.

Вообще-то я хорошо понимал, что задача чрезвычайно важна (черт возьми, до чего же бледные слова!) и что намеченный мною путь решения более чем оригинален. Но… все откладывал и откладывал. И вряд ли тут повинен какой-то консерватизм или раболепие перед раз и навсегда установленными нормами мышления. Просто хотелось несколько повременить с отрицательным результатом, дать немного жизни затаенной мысли „а что, если…“. А консерватизм и какие-то там нормы мышления были только шелухой, под которой скрывалась боязнь нежелательного результата. И так как всегда найдется более спешное дело, которое нужно сделать за счет чего-то другого (сложная вещь эта чистая наука!), то я все откладывал и откладывал, и так тянулось месяцами.

До сегодняшнего дня.

Проблема была настолько интересна (и не только для меня!), а я так жаждал найти ее решение наперекор всему, что готов был поплатиться уважением к самому себе. И потому, положившись на свою бесшабашность и окрестив ее дерзостью, я отказался от общепринятой логики, стал искать выход вне ее. А для оправдания в собственных глазах сдобрил все это лошадиной дозой юмора.

Я начисто отверг все каноны логики.

Почему я пошел на такой шаг? Трудный вопрос. Может, потому, что уже много поколений землян ломали себе головы — логично мыслящие головы! — и никак не могли прошибить толстую неподатливую стену, которую представлял для них вопрос: „Существует ли другой разум во Вселенной и как установить с ним контакт?“, но только оставляли за собой усеянный костьми след. Один этот факт заставляет если не отказаться от проблемы, то по крайней мере искать к ней другой подход, подступ или трамплин, даже если он начисто абсурден! Особенно, если ты уже знаешь, что абсурдность или неабсурдность чего-либо зависит от точки зрения: разве не абсурдно держаться за свою вчерашнюю относительную истину? Не говоря уже о том, что абсурд тоже имеет свои степени сравнения!

Подобного рода соображения, пусть даже откровенно фривольные, порой и в самом деле помогают, особенно в сложных случаях вроде моего.