Натюрморт для вампира - [21]

В это время в дверь постучали условным стуком.

Жила понял, что вернулся Кунга.

Поднявшись с дивана, на который он примостился с желанием поспать до прихода подельника, не спеша пошел к двери. Стук повторился.

– Какого хрена?.. Чего колотишься? Иду уже! – Жила открыл дверь и поразился виду Кунги: тот был бледен, губы дрожали. – Ну и?.. – он вопросительно уставился на Ришата.

– Жила! Там это!.. Ухо с дыркой в башке!.. – Кунга протиснулся в дверь и опасливо оглянулся.

– Что за «пурга»? С какой дыркой? Вы что, с ним подрались? – Жила был сбит с толку словами подельника.

– Жила! Ты чё, в натуре, не понял? – от страха Кунга засипел. – Говорю же: застрелили его! – он с трудом откашлялся.

– Во как! – Жила, опешив, сел прямо на тумбочку у двери. – Так это что? Хозяин выследил? – он со злостью повернулся к Кунге и, медленно поднявшись, приблизился к нему. – Ты, сука, спалил?

– Да зуб даю! Не я! Я проверялся, когда ехал на Озёрную. Ты, Жила, меня знаешь! – Кунга закрестился.

Тот, грубо выругавшись, пошел в комнату.

– Давай по порядку! – налив полный стакан водки, Жила одним махом выпил её. Кунге предлагать не стал, от злости.

Тот, сглотнув слюну, проговорил:

– Ну, это… приканал я туда, стучу – тихо. Дверь заперта. Думал, дрыхнет, чёрт. Ну, я в окно. Через форточку. А он там, у стены, с дыркой в голове.

– Так, не гони! Ты сказал, что дверь была закрыта. Так он что, продырявленный встал и закрыл её? – Жила издевательски захохотал. – Ты за базаром следи!

Кунга нахмурился:

– Говорю, как было… Сам не пойму!

– Ладно, верю. Так, может, он того… сам себя?

– Если только из пальца… – Ришат решительно подошел к столу и, глянув искоса на Жилу, налил себе водки: – Выпью?

– Пей! Думать будем! Не нравится мне такой расклад. Если дверь закрыта, значит, всё сделали по-тихому, чтобы легаши не прискакали. Если это Хозяин?..

– За нами не устроит охоту? – с беспокойством спросил Кунга.

– А зачем мы ему? – хмыкнул Ширяев, мало веря в свои слова.

После новости, принесенной Ришатом, он почувствовал, что его беспокойство усилилось, но подельнику, решил он, лучше этого не показывать. Пока. А дальше будет видно… И самое лучшее, это встретиться с Хозяином и поговорить начистоту, чем сидеть и ждать, что тот решит.

Хозяин со снисходительным превосходством посмотрел на Жилу:

– Ну, и зачем я тебе нужен?

Ширяев хмуро молчал.

– Жила, ты вызвал меня, чтобы продемонстрировать своё умение красноречиво молчать и пыхтеть в две дырки? Так скажу: у меня для этого нет времени. Говори прямо, что хотел? Деньги? Я уже сказал, что пока придержу: не нравится мне что-то финал нашего дела.

– Между прочим, мне тоже, – в голосе Жилы вдруг прозвучала угроза.

Хозяин медленно повернулся к сидящему на заднем сиденье Ширяеву и удивленно произнес:

– Не понял! Это что за тон? Тебе есть, что мне предъявить?

– Ухо ты грохнул? – глухо спросил Жила.

– Чего-о-о? – Хозяин вытаращил глаза. – Слушай, ты! Ещё слово – и ты горбатый! – потом до него вдруг дошло, о чем говорит Ширяев. – Его что, грохнули? Кто? Где? – лицо Хозяина приобрело багровый оттенок.

По тому, как он задает вопросы, и по его виду, Жила понял, что тот ничего не знает об убийстве Хорошева. Или хорошо играет? Хотя, вряд ли… Вон, даже покраснел, потом резко побледнел. С одной стороны, это вызвало вздох облегчения, но с другой… Кто же тогда это сделал? Неизвестность вызывала беспокойство. Такие же чувства овладели и Хозяином. Со своей стороны он мог подозревать Жилу с Кунгой.

– Ну-ка, ну-ка, давай подробности! Что-то мне это всё не нравится! Похоже, я чего-то не знаю из ваших делишек?

Жила замялся.

– Чего трёшься, как девка на выданье? То, что вы Ухо спрятали от меня, я уже и так понял. И то, что он на последнем деле прокололся, мне тоже известно. Чёрт с вами! Но дело приобретает дурной запашок. Колись!

Жила, нещадно матерясь, наконец, выдал всё, что случилось за последние дни.

Хозяин повернулся к Ширяеву и со всего размаху залепил тому оплеуху:

– Это аванс, причем, очень небольшой, на тот случай, если вдруг всё провалится. То же самое можешь передать своему татарину. А теперь будем думать, что делать с твоим жмуриком. Ухо со своей девкой уже не свидетели, и вам надо заныкаться подальше, пока всё успокоится. Но труп рано или поздно начнёт вонять. Да и к тому же мы не знаем, кто его замочил, вдруг стрелок проявит инициативу и сам заявит в легавку. Вы там наследили по полной, да и хозяин дачи известен – работы операм на раз-два! Я отмазывать вас не стану – у самого задница горит. Короче, едете туда и закапываете своего подельника, да поглубже! Я, как что узнаю, тебе сообщу. Адрес свой оставишь. Всё! Линяй!

Кунга вошел в свою комнату и запер дверь.

Возвращаясь от Жилы, он вдруг почувствовал, что за ним кто-то следит. Нет, сколько он не оглядывался, никого перехватить взглядом не смог, но спиной ощущал чей-то пристальный взгляд.

Сейчас, осторожно отодвинув занавеску, он посмотрел на противоположную сторону улицы. Там, под фонарем, стоял какой-то мужчина и смотрел прямо на окно Кунги. Тот отпрянул от окна. Сердце больно забило в грудину. Лихорадочно заработала мысль, что надо выйти в коридор и позвонить Жиле, но оттуда раздавался весёлый смех соседки: она с кем-то весело щебетала по телефону. Следовало дождаться, когда она уйдёт в свою комнату.