Natura bestiarum - [104]

— Не знаю, но…

— «Но» в нашем положении не принимается, — осек Курт, снова обратясь к двери и заговорив в прежнем тоне: — Как вы попали сюда?

— Ногами, идиот! — сорвавшись на хриплый визг, откликнулся голос. — И они болят! Открой мне, мерзавец, сию минуту!

— Майстер Гессе, — с нерешительной строгостью окликнул его фон Зайденберг, — вам не кажется, что вы в самом деле перегибаете палку? Напомню ваше же предостережение следить за собственным здравомыслием. Ведь вы, полагаю, не запамятовали, что находитесь в трактире?

— Как ты себя чувствуешь, Макс? — осведомился Курт, не ответив, и торговец возмущенно приподнялся с места, бросив:

— Вы посмотрите на него! За дверью умирает от холода несчастная, а его интересует здравие зверя!

— Так как? — повторил он, оставив слова Феликса без внимания; Хагнер едва заметно дернул плечом:

— Не очень.

— Ночь приближается, — неспешно проговорил Ван Ален, тоже поднявшись. — Это ты хочешь сказать?

— Мы открываем дверь, она входит, проходит полминуты — и здесь уже два зверя. Не слишком ли вовремя она явилась?

— Бывает ведь всякое, — возразил трактирщик. — Майстер инквизитор, быть может, ей и впрямь посчастливилось? А вы, протянув время, тем самым убьете ее.

— Открой немедленно! — потребовал голос снова, и в доски опять ударили костяшки сжатого кулака. — Открывай, скотина, или я отсужу у тебя твою забегаловку и сделаю из нее приют для прокаженных!

— Какой занятный lexicon для горожанки с положением, — отметил охотник, с сомнением глядя на запертую дверь. — С другой стороны…

— Да нет никаких сторон, — решительно отрезал торговец. — Отоприте дверь, майстер инквизитор, и впустите ее. Или хотите взять еще один грех на душу?

— Моя душа не ваша забота, и грехов на ней будет столько, сколько сочту нужным… Каким путем вы пришли сюда? — вновь повысил голос Курт, и из-за двери послышалось:

— Какие еще пути, ты видел, что творится вокруг? Метель, болван! Буря!

— Майстер инквизитор, — уже уверенней заговорил фон Зайденберг, — я понимаю — вы имеете полное право сказать, что однажды я вас не послушал и ошибся, однако… Сами понимаете, зримых доказательств вашей подозрительности нет. Ее крайняя неучтивость вполне понятна и, поверьте, это явление нередкое.

— Уж это точно, — согласился Карл Штефан. — Женщины из семей «отцов города» — это вам хуже любых оборотней, бывает… Но я на вашей стороне, майстер инквизитор. Безопасность прежде всего.

— Помолчи, ничтожный трус, — повелел рыцарь раздраженно. — Твое мнение здесь не существенно.

— Ваше, к слову, тоже. Неужто до сих пор не поняли? Все будет решать только он.

— Он прав, майстер инквизитор? — нахмурился рыцарь. — Вы не будете принимать в расчет нашу точку зрения?

— Он прав, — согласился Курт. — Безопасность прежде всего. И он прав: именно я решу, что не безопасно.

— Впусти меня в свою халупу, мерзавец! — в паре со стуком потребовал голос; он снова подступил к двери.

— Я не владелец этого трактира, — пояснил Курт, — посему ваши угрозы на меня воздействия не имеют. Советую успокоиться.

— Побудь на моем месте, кто бы ты ни был, и тогда поговорим о спокойствии! Впусти немедленно!

— Как еще вы намерены проверить ее благонадежность? — с хмурой язвительностью уточнил фон Зайденберг, невзначай опустив ладонь на рукоять. — Не вынуждайте урезонивать вас, майстер инквизитор.

— Это угроза?

— Эй! — остерегающе окликнул Ван Ален, и рыцарь повысил голос:

— Момент главного выбора, Ян. Одно дело — защитить мальчишку, но совсем другое — оставить на погибель человека. С кем ты теперь?

— Давайте разберемся, — неопределенно предложил охотник, и тот усмехнулся:

— Какая четкая позиция.

— Там же женщина, майстер инквизитор, — несмело заговорил трактирщик; Курт пожал плечами:

— А здесь их целых две. Меняемся?

— Есть выход, — напряженным, как струна, голосом предложил Хагнер. — Впустите ее и свяжите. Когда настанет ночь, мы все поймем.

— Парень дело говорит, — нехотя согласился Феликс. — Когда мы растолкуем ей, что к чему, когда сама увидит — не оскорбится.

— Это меня тревожит менее всего, — возразил Курт, не отступая от двери. — И предложение не из лучших. Замечу, что, пока Амалия разобралась с тем, какие надо вязать узлы, дабы они сдерживали ее сына в измененном облике, он несколько раз освобождался из веревок. Желаете увидеть, как это происходило?

— Но я теперь знаю, как надо…

— Ты знаешь, как сделать это с собой. Если она — из стаи, то относится к другому типу и имеет другое строение тела. Не пойдет.

— То есть, — приблизясь на шаг, подытожил рыцарь, — вы намерены оставить ее там?

— Я не беру в расчет себя с помощником и Яна — риск есть наша работа, — не глядя на Бруно, чей сумрачный взгляд ощущался почти физически, ответил Курт. — Мое дело — позаботиться о вашей безопасности… Она одна. Вас семеро. Обмен неравноценный.

— Я не желаю, майстер инквизитор, перед возможной гибелью брать на душу такой грех.

— А вы и не возьмете, господин фон Зайденберг. Это мое решение и, случись что, мое преступление.

— Эй ты, там, — окликнул голос из-за двери чуть спокойнее. — Ну, послушай, быть может, я погорячилась. Не знаю, что происходит, но… Я не стану никому жаловаться. Просто впусти меня, я же здесь замерзну!