Наташа и Марсель - [109]
А до Парижа еще предстояло ехать ночь и половину дня…
Ночь и почти все утро Александра Михайловна проспала, так и не увидев ФРГ. Может быть, это случилось потому, что на железных дорогах Западной Германии уложены рельсы особой конструкции, и оттого совсем не слышен перестук вагонных колес? А скорее все-таки она крепко уснула, измучившись воспоминаниями и устав от обилия непривычных дорожных впечатлений.
Последние из них нахлынули на Александру Михайловну, когда поезд шел шесть минут от вокзала Берлин-Фридрихштрассе и слева она увидела в Западном Берлине ярко освещенное здание рейхстага — отремонтированное, без автографов победителей и без ребристого купола, на котором было водружено Знамя Победы.
…Тогда, в мае сорок пятого, главный город Германии был един, неделим, и освобождали его только советские войска.
В День Победы тысячные массы людей стихийно устремились к рейхстагу, Были в тот день у рейхстага она и Марсель, Елизавета Ивановна Алексеева, командир полка Петр Борисенко и Демин, посланный в командировку — возвращать награбленное у нас оборудование.
Все они в День Победы были у рейхстага, и все — разминулись. Чтобы встретиться потом через годы и десятилетия или, как Алексеева и Петр Борисенко, не увидеть друг друга совсем.
Александра Михайловна проснулась, когда пятнадцатый скорый уже отправился из Льежа.
Загораживая пригородные пейзажи, к железной дороге подступали заводы, шахты и другие строения промышленной Бельгии.
От последней перед Парижем станции Жемонт началась Франция!
Самое главное для Александры Михайловны в эти минуты заключалось в том, что рощи, виноградники, поля и даже игрушечные в отдалении коровы на лугах, гнездо аистов на столетнем тополе были в общем такими же, как у нас. И над всей этой красотой, уходящей к горизонту, за синие дали, как и у нас в эти дни, царствовала золотая пора бабьего лета. Но здесь оно почему-то зовется летом святого Мартина.
Яркими флагами полыхали осины и особенно клены, празднично золотились на солнце стройные стволы сосен, увенчанные зелеными хвойными шапками. И так же, как у нас, алели гроздья спелых рябин. Вот только березы, пожалуй, выглядели поизряднее и оттого казались непривычно-декоративными.
И она подумала, что наши березы все-таки неповторимы. Как по-своему неповторимы у нас родная природа и веками сложившийся — взрывом в семнадцатом преображенный — уклад и моральные устои нашей коллективной жизни.
А бабье лето… Так оно же обязательно, как черемуховые холода весной и рождественские морозы в январе, как сама жизнь.
Здесь, во Франции и у нас, природа щедро одаривает сентябрь прощальным теплом. Народные поверья, легенды связывают эту пору с судьбой женщины-крестьянки. Заканчивались основные работы в поле, и женщина освобождалась от тяжелого труда, могла хотя бы недолго и немного передохнуть, полюбоваться чудесными голубыми далями и вспомнить свою неповторимую весну.
Но разве же хмельная, зеленая и солнечная весна не повторяет себя прощально в золотом уборе бабьего лета? Раздумчиво и грустно растает оно в небе, как журавлиный клин, и придут ему на смену в конце года осенний дождь, седые морозные снега…
Совсем неожиданно для себя она вдруг подумала, что хотя у нее и Марселя — свои у каждого дети, но могли бы стать общими внуки. Могли быть общими заботы и надежды, радости и тревоги, которые они обязательно принесут. Ведь разве бывают у кого-нибудь внуки, которые не приносят радостей и тревог?
За окном ласкали глаз мягкие золотистые краски пейзажа, а изнутри, нарастая, поднималось волнение, которое она со времени своей молодости уже давно успела позабыть.
Позади осталось 2969 километров пути и спрессованные в воспоминания дни и мгновения войны, встречи со знакомыми и незнакомыми местами, людьми. В тринадцать часов одиннадцать минут пятнадцатый скорый причалил к платформе Гар-дю-Нор — Северного железнодорожного вокзала Парижа.
Марсель протянул Наташе (Александра Михайловна во Франции снова ощутила себя Наташей) букет роз. Смущенно потоптался на бетоне платформы и, поборов стеснительность, обнял ее страстно и нежно, а она рассмеялась и капризно сказала:
— Да ты же совсем медведь! У меня закружилась голова…
Дома, в парижском пригороде Пюто, их встречала Генриетта.
— Поцелуй нашу Натали и верни ее мне! — распорядился Марсель. — Я покажу нашей гостье приготовленные для нее апартаменты. Ведь мы же еще ни о чем не успели поговорить…
— А мне бы, с твоего позволения, хотелось побеседовать с Генриеттой, — сдержанно возразила Наташа. — И вместе осмотреть твое родовое гнездо. Потом, как у нас положено, я покажу свои гостинцы.
Будто споткнувшись о невидимую преграду, Марсель растерянно приумолк, но тут же снова улыбнулся и заявил:
— Если дама чего-нибудь хочет, у мужчины всего два выбора: сделать, как она хочет или… немедленно и безоговорочно сделать так, как она хочет!
Все родные Марселя свободно говорили по-немецки, и потому никакого языкового барьера между ними и Наташей не было.
— Ваш покойный муж был его шефом? — уважительно спросила Генриетта.
— Кого и каким шефом? — удивилась Наташа.
— Ну, на той войне… Мсье Демина… Как его здоровье? Надеюсь, он чувствует себя хорошо?
Читатель! Эта книга расскажет тебе, как сражались советские люди, защищая родную землю, великий город Ленина, как первые гвардейцы Красной Армии в сложнейших условиях варварского нашествия научились успешно управлять огнем нового и необычного для тех времен реактивного оружия. Из ярких эпизодов тяжелых боев с фашизмом и массового героизма защитников Ленинграда ты поймешь, почему наш народ столь грозное оружие ласково окрестил девичьим именем — Катюша.
Он родился джентльменом-южанином и жил как на театральных подмостках, где был главным героем — рыцарственным, благородным, щедрым, великодушным. И едва началась Первая мировая война, рыцарство повлекло его на театр военных действий…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
15 февраля 1989 г. последний советский солдат покинул территорию Демократической республики Афганистан. Десятилетняя Афганская война закончилась… Но и сейчас, по прошествии 30 лет, история этой войны покрыта белыми пятнами, одно из которых — участие в ней советских пограничников. Сам факт участия «зелёных фуражек» в той, ныне уже подзабытой войне, тщательно скрывался руководством Комитета государственной безопасности и лишь относительно недавно очевидцы тех событий стали делиться воспоминаниями. В этой книге вы не встретите подробного исторического анализа и статистических выкладок, комментариев маститых политологов и видных политиков.
События, описанные автором в настоящей повести, относятся к одной из героических страниц борьбы польского народа против гитлеровской агрессии. 1 сентября 1939 г., в день нападения фашистской Германии на Польшу, первыми приняли на себя удар гитлеровских полчищ защитники гарнизона на полуострове Вестерплятте в районе Гданьского порта. Сто пятьдесят часов, семь дней, с 1 по 7 сентября, мужественно сражались сто восемьдесят два польских воина против вооруженного до зубов врага. Все участники обороны Вестерплятте, погибшие и оставшиеся в живых, удостоены высшей военной награды Польши — ордена Виртути Милитари. Повесть написана увлекательно и представляет интерес для широкого круга читателей.
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.