Наступление тьмы - [50]

— От синих, конечно. Они часто ходят к нам пить эль, — он улыбнулся раздражающе, как и при первой встрече. — Никто не держит места для отдыха, а я нашел запасы эля и другого. Я продают всем.

Предатель. Он воровал у гевегцев, похищал их ради выгоды, но торговать с солдатами, нападающими на нас? Он был хуже, чем я думала.

Джеатар шагнул вперед, отодвинул меня за себя.

— У вас есть связь с гарнизоном из Лиги?

— Мы порой торгуем.

— Я бы хотел услышать об этом. Не бесплатно, конечно.

Жадные глаза Оптела загорелись, он огляделся.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем. Пройдете ко мне?

— Конечно.

Мне не нравилось идти с Оптелом, но Джеатар ожидал это. Хитрец не стал бы заключать сделки открыто. Это могло сработать нам на пользу, но мне не нравилось.

Данэлло держался рядом со мной, его рука была у рапиры. Я ощущала полоску пинвиума с письменами в кармане, на случай, если план Джеатара не сработает.

Баррикады все еще были у основания моста, ветви пальм были на вершине, чтобы они напоминали деревья. Они никого не обманывали. Стражи Оптела пристально следили за нами. Они были в ту ночь, когда умер Квенджи? Может, тот большой со шрамом держал мои руки. Они хоть знали, что в ту ночь это были мы?

Конечно, знали. Я передала боль в последнего. Их там не было. Они не выглядели несущими боль. Может, тот человек уже умер.

«Хорошо».

Я глубоко вдохнула. Нам нужны были эти люди, даже ужасные. И если у них была информация о Лиге, они нужны были нам еще сильнее.

Хоть работа с ними заставляла дрожать.

Оптел привел нас в дом, закрытый грейпфрутовыми деревьями. Несколько желтых плодов висело с ветвей на вершине, но остальные ветви были голыми.

— Добро пожаловать, — Оптел открыл руки и поманил внутрь. — Устраивайтесь удобнее, хотя друзьям вашим придется подождать снаружи.

— После вас, — сказал он.

Они явно обворовали другие дома, но этот дом не был тронут. Толстые ковры укрывали полы, на стенах были картины, кто-то отполировал резную мебель до блеска. Это было не его, но он заботился о доме.

— Значит, — начал Оптел, садясь на самое мягкое на вид кресло в комнате, — вас интересуют гости, пьющие у меня эль?

— Зачем вы помогаете им? — сказала я. — Они — враги!

— А она сразу переходит к делу, да? — сказал Оптел Джеатару.

— Да, — он посмотрел на меня. — Но не время для этого.

Я сунула руки в карманы и плюхнулась в кресло.

— Что солдаты говорят о ней? — спросил Джеатар.

— Что она — оружие, опаснее Бессмертных. Они ее боятся, или боялись до беспорядка вчера. Ипстан устроил представление, да?

Я сжала в руке полоску пинвиума.

«Просто молчи и дай ему поговорить».

Джеатар пожал плечами.

— Меня там не было.

— Синие весь день праздновали. Они перехитрили Преобразователя, разве не умны? Хорошо бы принимать ставки, так что, если соберетесь проигрывать, я — сзади.

— Это лучше, чем присоединиться к нам, — сказала я.

— Зачем присоединяться к проигрывающей стороне?

— А если это не так? — спросил Джеатар, спокойный, как утренняя вода.

— Ты — новый Ипстан?

— Я пришел на помощь.

Оптел отклонился, раздумывая. Притворялся. Он нравился мне все меньше.

— Я не знаю, хватит ли вам количества или уровня, чтобы одолеть их.

Джеатар выпрями манжеты рубашки. Он снова был в шелковой, зеленой, как в первый раз, когда я его увидела.

— Я пришел не один. Со мной люди с хорошим обучением. И я поделюсь, если вы присоединитесь к нам.

— Не знаю. В Лиге восемь или девять сотен синих. Не помню, были ли в последние дни корабли, где могла прибыть армия.

— Я умею быть бесшумным.

Оптел рассмеялся.

— Ты мне нравишься. Присоединяйся. Вместе мы многое сможем.

Джеатар вытащил камень из тех, кто мы нашли, и поднес к свету. Изумруд замерцал.

— Расскажи сперва, что еще ты знаешь про синих. Потом посмотрим, что будет.

Оптел облизнул губы. Я не видела, как он бы упустил шанс заработать и показать, как много знал он из того, что не знали мы. Он наслаждался тем, что говорил.

— Во главе Солваат, но мужчины его не любят. Женщины любят его еще меньше. Что-то в дыхании. Мосты хорошо охраняют, дома с подмогой рядом, если они потребуются. Мимо них не пройти, даже с талантами милой Нии.

Джеатар улыбнулся.

— Я хорошо обхожу посты охраны.

— Не сомневаюсь, но те стражи вызовут еще сотни одним рожком, — он посмотрел на меня. — Она подтвердит.

— Ты понимаешь, что герцог идет сюда? — сказала я. — Ему будет все равно, продаешь ли ты напитки. Он убьет тебя так же, как нас.

— Нет, — радостно вздохнул Оптел. — Мы уйдем с гарнизоном.

Я охнула.

— Ты на стороне герцога.

— О, оставаться тут — самоубийство, но сопротивление и краты забрали все лодки. Что еще мы можем?

— Ты хоть раз пробовал не предавать гевегцев? — спросил Данэлло.

— Нет.

— Почему ты думаешь, что герцог выполнит свою часть сделки? — сказала я. — Он может оставить вас. Так он, наверное, и сделает.

Оптел улыбнулся.

— Нет, если предложить обмен за проход, — он постучал по стене за собой, и шесть мечников прошли в дверь.

Я посмотрела на Джеатара.

— А я говорила.

— Ты была права, — Джеатар вытащил монету из кармана и бросил мне. — Он жадный до глупости.

Улыбка Оптела пропала.

— Это вы глупо привели ко мне Преобразователя. Знаете, сколько Солваат за нее заплатит?