Наступление королей - [3]

Вот что случилось в результате недальновидного многоженства Агупты.

Примерно сорок три жены родили ему одновременно первенцев-сыновей в один и тот же день и час. Одна даже двойню принесла.

И вот когда все эти жены к нему сразу после родов завалились, царю это дело крайне не понравилось. Он моментально смекнул — чем это пахнет. Но так и не решил — чего бы такого предпринять.

Лет двадцать думал, пока принцы не подросли и не обзавелись юношескими усами и бакенбардами. Тогда царь их всех позвал к себе в комнату, сам на трон сел и говорит:

— Внимание! Внимание! Говорит царь Агупта IV Ласковый. Он же — ваш родный папа. — Принцы притихли. — Вот что, мои дорогие наследники, продолжил он, — все вы к сожалению абсолютные ровесники и среди вас по закону невозможно никого посадить на мое место. А если я даже кого и выберу, все равно вы все передеретесь, когда я скончаюсь. Нетрудно догадаться, чем обернутся ваши выкрутасы для нашей родной империи. Я этого так оставить не могу. Так что — вот чего я придумал.

Деритесь-ка вы лучше сейчас. Предоставляю вам для этого мою тронную залу. Каждый — сам за себя.

Кто всех побьет, тот и наследник. Чур — лежачего не бить и трон не ломать ни в коем случае. Кто трон сломает — тому лично ноги вырву! Можете начинать.

Вышел царь и дверь за собой закрыл. А сам в щелку подсматривает.

Смотрит он в щелку — стоят сыновья в нерешительности, с ноги на ногу переминаются.

Один говорит:

— Ну батя и отчебучил! Могли бы ведь и по-хорошему договориться… К примеру, этому рябому, — он указал пальцем на одного из братьев, — царем уж точно не бывать. Где вы, главное дело, рябого царя видели?

— А у тебя, Рыжий, — обратился он к другому, — для царя голова слишком мелкая — корона батина на нос сползать будет.

— Зато у него жопа здоровая, — пошутил другой, — на троне сидеть хорошо будет. Агупта, так сказать, Ласковый Великожопный.

— Это я-то Великожопный?! Сам ты — жопа! Вот на трон сяду — я тебе покажу!

— Во! — ты на трон сядешь! — он сделал неприличный жест. Такой осел империей разве ж может управлять?! Ты ж — тупой! Тупее тебя только вон те пятеро недоносков.

— Точно. — подтвердил еще один брат. — Эти шестеро в короли не годятся.

Зря их папа позвал. И они не считаются.

— Чего ты сказал?! А ну-ка повтори!

— Чего-чего! Убирайтесь отсюда, придурки!

— Это мы-то придурки?!

— Вы-то!

— Братаны! Они нас придурками обзывают! Бей их!

Как начали они тут друг друга дубасить! Как начали лупцевать! Один за другим оглоушенные падают! Только и слышно: хрясь!хрясь! — На тебе! Получай! — Бац подножку! Тресь ногой в живот! — Вот падла — мне нос сломал! — Со шкафа на шею — рраз! — И ногами душит!

— Хр-р-р! — На люстре раскачался и упал в самую кучу! — Стулом по голове — раз, раз, раз! — Шевелится, гад! Еще — раз, раз, раз! Готов! Сзади подскочил и — кубком по макушке! Отдыхай! — А ему в ухо — раз! — Куда побежал?! — По ногам скульптурой — раз! — На — в поддых! Не нравится?! Получай, братан! — Хрясь, хр-р-рясь! — Шука, жубы выбил! — Кровищи! — Как даст! — А тот — ему! — А этот опять как даст! — А тот — ему! — А тут еще один подбегает — как этому даст, и тому тоже как даст!

Я, — кричит, — король! А ему сзади — получай, король, табуретом! — Сука, больно! — И-и-ых! — Кочергой нечестно! — А-на-подносом! — Бум! Бум!

Бум!

Бьются-бьются. Часа три уже бьются! Наконец, вроде, последний на ногах остался. Остальные валяются кто где. Вломил последний брат предпоследнему и присел на табуретку отдохнуть. Дышит тяжело — утомился.

А один сын, самый хитрый, сразу залез под кровать и всю битву там просидел. Только в самом конце оттуда незаметно вылез, подкрался тихонечко сзади к брату, который на табуретке отдыхал, и со свежими силами вломил ему по голове ножкой от рояля. Тот — кувырк с табуретки и все.

Распахнул тогда царь дверь, взял у сына из рук ножку от рояля, обнял его и сказал:

— Быть тебе наследником! Заслужил… А только ты, паря, больно хитрый.

Того гляди и меня пристукнешь. Я лучше тебя в тюрьму покамест посажу. Потерпи, голубчик, пока я не помру своей смертью. А когда помру — тогда, конечно, царствуй на здоровье.

Стража! Взять его!

Наследнику это, конечно, не очень понравилось. А еще больше он расстроился, когда его в тюрьме для верности цепями к стене приковали.

— Ну, — говорит он тюремщикам, — царем стану — я вам покажу кузькину мать!

Потом еще лет десять на цепи просидел, пока папа не помер своей смертью. Вышел из тюрьмы злой, как собака.

Так и вошел он в историю, как Агупта V Злой.

ГЛАВА 7 КОНЕЦ ДВУХ ДИНАСТИЙ

Всем известно, какая дружба была между царями Асмофундилом Четырнадцатым Твердым и Якшибурмахом Восьмым Строгим, чьи королевства располагались по соседству, через речку Таракановку. Они весьма уважали друг друга, ходили в обнимку, как братья.

— Ты мне, уважаемый Асмофундил, как брат. — Частенько говаривал Якшибурмах VIII.

— И я тебя, почтенный Якшибурмах, тоже уважаю, знаешь. — Отвечал Асмофундил Твердый.

— Хочешь, я тебе алмаз подарю?

— Какой?

— Вот такой большой.

— Давай. А я тебе слона подарю индийского, хочешь?

— Не откажусь. Большой слон-то?

— Спрашиваешь! Гигантский! Я на него по лесенке сбоку забираюсь.