Настоящие люди - [33]

            — Так ты чавчу или нет? — продолжила расспросы пленница.

            Элгар вздрогнул. Она задала вопрос, который мучил юношу уже очень давно.

            «Луораветлан я или нет? Я настоящий человек или мне просто позволили жить рядом с людьми?»

            Юноша решил, что не обязан ей отвечать. Он указал на тушу, напоминая женщине о незаконченной работе. Инира нахмурилась, и продолжила сдирать с тюленя шкуру.

            — Все равно ты не воин, — заключила она. — Я тебя в бою не видела.

            — А вдруг это я стрелы пускал?

            — Ты? Да куда тебе! Я видела, что стрелял Омрын, коротышка в доспехе. Мы его давно знаем. Раньше он приходил к нам, чтобы торговать, до того как… — она запнулась.

            — До того как твой брат решил нас ограбить? — подсказал Элгар.

            Девушка с размаха вонзила нож в мясо и повернулась к собеседнику.

            — А что, только вам грабить можно? Только вам убивать можно? Кто вы такие, чтобы присваивать такое право?

            — Луораветлан, — без колебаний сказал Элгар, — настоящие люди.

            — Чавчу вы. Оленные люди! — крикнула Инира.

            — Я не чавчу. У меня оленей нет.

            — Сам не знаешь кто, безродный пес. Коротышка стрелял, а не ты. Где тебе лук натянуть!

            В ней говорила накопившаяся злоба и отчаяние. Элгар неторопливо поднялся, обошел залитый кровью плоский камень и достал из седельной сумки на упряжке свои лук и колчан.

            — Куда попасть? — спросил он.

            Инира огляделась, не нашла подходящей цели и решила сделать ее сама. Она отбежала от землянки на большое расстояние и из разбросанных мелких камушков быстро сложила небольшую горку, водрузив на нее попавшуюся под руку птичью кость.

            — Сюда! — крикнула девушка и отбежала.

            Элгар ухмыльнулся, нащупал кончиками пальцев колючее оперение, глубоко вздохнул, одним движением привычно натянул лук, резко вскинул его и выстрелил. Стрела сорвала с каменной пирамиды белую кость, завертелась и зарылась в снег.

            — Попал. Попал! — с детским восторгом закричала Инира.

            Обычно серьезное, сосредоточенное лицо Элгара против воли озарила веселая мальчишеская улыбка. Инира неожиданно улыбнулась в ответ. Они смотрели друг на друга и чувствовали, как их улыбки умирают и превращаются в нелепые гримасы. Элгар отвернулся первым, глупая сцена почему-то уязвила его.

            «Волк может улыбнуться своей добыче, но добыча не должна улыбаться в ответ», — подумал юноша.

            Чтобы отвлечься от странных мыслей, Элгар отрезал от тушки кусочек сырого мяса и попробовал его.

            — Нужно развести костер и поджарить.

            — Не получится, — Инира покраснела.

            — Что?

            — Я сожгла все топливо, — тихо призналась девушка. — А жир весь вылила в море…

            Элгар обошел валкаран и обнаружил на берегу черные остатки огромного кострища. Он сразу понял, что за странное зарево видел в небе по возвращению с охоты. Такого расточительства он себе и представить не мог. Инира покорно шла за ним, ожидая наказания. После проведенного в одиночестве дня, после странного разговора физическое насилие стало казаться ей даже привлекательным. Но Элгар не поднял на пленницу руку. Он присел рядом с остывшим пеплом и потер лицо руками.

            — Спасибо хоть дом не сожгла, — пробурчал он и рассмеялся. Инира уставилась на него, как на безумца.

            — Больше ничего не натворила? — спросил Элгар.

            — Нет.

            — В следующий раз оставлю тебя связанной, — предупредил юноша.

            — Лучше вам меня сразу убить, — заявила Инира. — Или я ночью веревки перетру и зарежу вас во сне.

            — И зарежешь, — поддержал ее Элгар. — А дальше что?

            — Сбегу…

            — Куда? До ближайшего жилья три дня пути. Заблудишься и замерзнешь.

            Инира посмотрела на каяк.

            — Ты его сама даже не сдвинешь, — хмыкнул юноша. — А если спустишь на воду — отсюда до пролива еще добраться надо. Станешь плыть вдоль берега, тебя схватят моряне из Улык.

            Пленница сжала кулаки в бессильной ярости, но спорить не стала.

            — Жир у нас есть, — подумал вслух Элгар, — вторую кладовую ты вряд ли нашла. Нужно набрать хвороста.

            Девушка подумала, что они пойдут к морю собирать плавник, но юноша направился к упряжке.

            — Ты, Инира! — позвал он. — Держи.

            Он бросил ей снегоступы. Чавчу называли такую обувку «вороньи лапки». Они состояли из каркаса продолговатой формы оплетенного ремнями. Закрепив «лапки» на подошвах обуви можно было ходить или скользить по глубокому снегу.

            — Пойдешь перед санями, дорогу расчищать, — сказал Элгар.

            Девушка не стала спорить. Она готова была выполнять любые приказы чавчу, только бы не остаться снова в одиночестве. Пока Инира возилась с завязками на снегоступах, Элгар снарядил упряжку. Он погрузил на нее маленький складной шатер, в котором можно было укрыться от непогоды или переночевать.

            — Куда мы едем? — Инира решилась на вопрос.