Настоящие индейцы - [3]

– Кид, я уже думала об этом. Когда мы искали Криса, тоже все указывало на Саттанг, а что оказалось? Боюсь, здесь то же самое.

– Август об этом что-нибудь говорил? – прищурился Кид.

– Да, открытым текстом. Если тебе интересно – он обещал прислать мне свои материалы. И сам работает в параллели, но по другому делу. Там-то точно Саттанг. Обстоятельства смерти Фирса Ситона.

– Вот оно что. Кстати, тоже весьма мутное дело. Очень хорошо, что Август за него взялся. У меня, если честно, давно руки чесались, но не было полномочий. Значит, все-таки парни нашли там нечто ценное…

Фирс был одним из друзей моего брата, Криса. И несколько лет назад они вдвоем летали на Саттанг. Сумели проникнуть в закрытый храм и своими глазами увидеть индейскую святыню – у нас ее прозвали «Великая Мэри». Запредельной красоты золотая статуя молодой женщины, с виду – произведение искусства, недоступного индейцам в силу их технологической отсталости. Оно и землянам было бы не по зубам. Крис утверждал, что эта статуя служила приводным маяком для кораблей Чужих. Корабли не прилетели, Чужие сгинули, а их ненужным маякам поклонялись язычники. Так оно обычно и бывает.

– Кид, я еще могу поверить, что Фирса убили из-за индейского золота. Но Макса?! Кроме того, Крис жив-здоров, а ведь видел то же самое, что Фирс. Нет, не в золоте дело. Золото слишком дешево для таких ставок в игре.

– Вот и я думаю, что же они могли отыскать там, если золото – слишком дешево. А как это формулировал Крис?

– Крис увидел то, что увидел: памятник исчезнувшей цивилизации. Чисто технологической, инженерной ценности для нас не имеет. Коллекционная ценность вполне измерима деньгами. Кровью там платить не за что.

– Макс мог знать о том путешествии?

– Не только мог, но и знал. Крис рассказывал ему. Думаю, будь там что важное, Макс давно изыскал бы способ глянуть. А он Саттангом не заинтересовался нисколько.

– Я тоже не могу представить, что там могло быть. Значит, чего-то мы о Максе не знаем.

Я кривовато улыбнулась:

– Кид, ты ж за этим меня и посылаешь? Чтобы узнать.

– Да я бы уже знал, – Кид поморщился, – если бы Август изволил объяснить, почему отказывается работать по этому делу.

– Мне сказал, что бесперспективно.

– Ты веришь?

– Допускаю, что это может быть правдой.

– Что ж, – Кид вздохнул, – у него есть выбор, работать или нет. У нас – нет.

– У меня, между прочим, тоже есть выбор. Я еще не подписала контракт. У меня только моральный долг офицера. И мне уже не двадцать лет, когда я пошла бы в ад пешком, лишь бы не сочли трусихой. Когда мне важно было отстоять титул лучшей на курсе, хоббитской гордости и так далее.

– О, – Кид поднял палец, – взрослеешь.

– И твое мнение на сей счет для меня тоже некритично, – ответила я любезностью в том же стиле. – Август сказал открытым текстом, что я иду на верную смерть. Я сделала вид, что так и было задумано, что без Макса мне жизнь не мила. Но вообще-то я умирать не собираюсь. У меня есть свои планы на жизнь, и я не хочу от них отказываться.

– Отлично. А я рад, что у тебя есть планы. Хуже нет, когда твой исполнитель – будем называть вещи своими именами? – не знает, куда себя приткнуть. Мне нужно, чтобы ты вернулась с победой. Твои планы – лишний стимул.

– Не спеши, Кид, – я улыбнулась широко и недобро, – я ведь не давала согласия. И не дам, пока не пойму, что происходит.

– Так я тебе объясню. Из Колина Ронту потихоньку выковывается лучший военный министр на моей памяти. Этот парень умен, дипломатичен, дальновиден и склонен любить родину. Но видишь ли, в чем дело. Такой пост требует не столько профессионализма, сколько светскости. Точней, светскость – одно из требований к министру как к профессионалу.

– Прописные истины? – спросила я нарочито доверчивым тоном.

– Информация к размышлению, – отрезал Кид. – Министр на посту уже скоро год, а все еще не совершил ничего масштабного. Не дал повода оценить по достоинству свои таланты. И тут ему подворачивается эта мутная история. Он отлично знает, кто такой Максим Люкассен. Как и все нормальные люди, не верит в измену. Когда министру с нескольких сторон начали нашептывать, что в поиск надо послать тебя, он задумался. Навел справки. Пришел ровно к тому же выводу, что и я, и, видимо, Август. Ты потеряла квалификацию. С миссией не справишься. Но в самой этой очевидности кроется некий подвох. А подвох такой, что ты три года работала фактически детективом. И вот это уже интересно. У министра есть сведения, что происходит нечто странное. Происходит в Эльдорадо, в Куашнаре, в нашем третьем округе и кое-где еще. Все сведения – абсолютно неверифицируемые. И тут в эту мутную водичку падает Берг. И исчезает.

– Макс – это повод? – прищурилась я.

– Конечно. Но, Делла, повод надо отработать на сто процентов. Тебе действительно придется лететь на Саттанг и искать там все, что осталось от этого паскудника. Но туда ты полетишь в последний момент.

– Отлично. И в каком же качестве я должна работать на нашей территории?

– Разумеется, в обычном и привычном. Как ассистент инквизитора. Август взял дело Ситона? Прекрасно. Все, что имеет отношение к делу Ситона, ты передашь боссу. А то, что увидишь попутно… Ты ведь сознаешь свой гражданский долг? Поэтому, заметив факты измены, не станешь молчать? Вот эти факты ты сообщишь мне.