Настоящие индейцы - [12]

– Вот даже интересно, что такого можно взять на Саттанге, если для этого нужен федеральный крейсер и триста стволов?

Вопрос Йена повис в воздухе.

– Чтобы это было еще и бесчестным с точки зрения князя Сонно? – добавил Йен. – У которого предки еще сто лет назад с гордостью именовали себя пиратами?

– Работорговля отпадает, – сказала я. – Объем большой. Ну сколько индейцев влезет в трюм крейсера? Максимум тысяча, и то битком. Это хорошо для постоянных поставок на рынок, но разово – овчинка выделки не стоит. Что еще? Наркота? Да кому она нужна, брать ее с таким риском… Нет там никакой особенной контрабанды. Саттанг, в общем-то, пустой в этом плане. Ну, золото-платина. Этого добра полно и поближе, вон, в Ядре можно взять голыми руками. Причем для операции потребуется не триста стволов, а пара первоклассных навигаторов, чтоб потом уйти оттуда. Саттанг интересен только как форт, он же практически в тылу у диссиды. Если б не это, его бы не разрабатывали вообще.

Кид Тернер тяжело вздохнул.

– Я зайду к стратегам, – сказал он.

– Со мной, – уточнил Йен. – Мне интересна эта культура.

– В таком случае, господа, – я обвела всех взглядом, – работаем. Я еду в «Онтакаму» и уговариваю Князева. Потом навещу Рублева. Встретимся на «Абигайль».

– Вопросы есть? – спросил Йен. – На сегодня все. Приступаем, господа.

* * *

– Офелия ван ден Берг, – генерал Рублев медленно произнес мое имя и испытующе посмотрел. – Она же Делла Берг. Известная личность. Чем могу быть полезен?

У меня не было ни одного повода требовать хоть какую-то информацию от генерала Рублева. Он явно не имел отношения к смерти Фирса Ситона, а что касается Макса, то у меня не было полномочий допрашивать его начальство. Поэтому я решила просто попросить.

Генерал принял меня в общей приемной, и принял с прохладцей.

– Вам известно, кто такой Максим Люкассен?

Генерал приподнял брови.

– Я так и думал. Само собой. Он просил не распространяться об этом. Вот чего не знаю – с какого бодуна он вдруг отказался от всего, что имел. Дело интимное, и я не лез с расспросами. Полагаю, вы понимаете меня.

– Более чем хорошо понимаю. Верьте или нет, но я тоже не знаю – и тоже не лезла с расспросами.

– И что, даже повода не было? Вы, разведчик – да-да, про вас я наслышан, – и ассистент инквизитора, ничего не заподозрили?

– Ничего, кроме обычной его взбалмошности. Мы поссорились, он пообещал навсегда исчезнуть из моей жизни. Исчез. Потом ко мне внезапно явился его поверенный и сообщил, что отныне я управляю княжеством. А спустя еще несколько месяцев я узнала, что Макс погиб при попытке изменить Родине. Чушь какая-то.

– И вы ведете расследование? Верней, ваш босс? А вы ко мне приехали…

– Нет-нет, что вы. Я здесь для того, чтобы выяснить – есть ли вообще основания для расследования. У меня нет договора, нет ничего. Я нуждаюсь в любой зацепке, которая позволит вести это дело официальным порядком.

– То есть вы…

– Интуитивно я знаю, что основания есть, – я весьма невежливо, но очень искренне перебила генерала. – Они есть у всех, кто хоть немного знал Макса. Не тот человек, который способен изменить Родине. Но нет ни одного факта, позволяющего начать расследование.

– Ах вот оно что… Делла… вы позволите называть вас так? Я помогу вам, чем смогу. Но нам лучше перебраться в другое помещение. Погодите, я закажу вам пропуск на территорию базы.

– Не нужно, – огорошила его я. – У меня приказ министра обороны.

Генерал застыл. Я мягким движением положила перед ним карточку.

– Вот так вот, – сказал он. – Значит, в министерстве тоже у кого-то включилась интуиция…

– Мне очень жаль, но скорей это банальная предусмотрительность. Все-таки Макс – звездный принц, пусть и в прошлом. Семья может возмутиться, что его останки не найдены.

Генерал покивал. Вызвал адъютанта, поставил задачу. Через три минуты генералу подали машину, а еще через десять минут мы оказались на территории базы. Рублев провел меня в свой кабинет, попросил устраиваться с комфортом, сам снял фуражку и китель. Секретарша подала кофе для шефа и чай для меня.

– Люкассен, – сказал Рублев. – Люкассен прибыл на базу в феврале. Представился мне. Мы, кстати, до этого не водили личного знакомства, хотя были наслышаны друг о друге. Он выглядел неплохо, но… Знаете, как человек, которого приговорили врачи. Болезнь еще не проявилась, но она есть, и рано или поздно она победит. Ссора с бывшей женой? Возможно-возможно. Обычно мужчины на развод реагируют менее остро, но Люкассен не производил впечатления толстокожего. Женского общества он избегал, но с некоторыми работал. Навигатор Ида Рафферти плохо ладила с людьми, но с Люкассеном они сразу спелись. Я обратил внимание на его манеру обращаться с инородцами. В его команде было два индейца, и оба на него молились. Кер и Санта. В сущности, мне почти нечего сказать конкретно о Люкассене. О том, каким он стал после смены имени, если вы понимаете, о чем я. Скрытный человек. Дело свое знал великолепно. Совсем не так, как должен бы знать, если он три года после университета служил, потом жил на гражданке, потом еще годик служил и почти в сорок вдруг решил вернуться. Создавалось ощущение, словно у него и не было этого многолетнего перерыва в летной практике. Он хорошо знал материальную часть, убедил меня кое-что заменить на более современные образцы, причем не новейшие, нет. На проверенные, если вы понимаете, о чем я. Разумеется, он отлично ориентировался в реалиях биржи. Я немного играю… словом, он пару раз подсказал мне. Сам не участвовал. Не пил. Изредка я видел его с сигаретой. Мой адъютант заходил к нему на квартиру. Ничего индивидуального, кроме единственной фотографии. Пластиковая карта, не голография. Дорогая штучка. Когда адъютант зашел, Люкассен сразу положил ее изображением вниз. Уходя в рейд, он брал фотографию с собой. Держал очень мало вещей. Только самое необходимое.