Настенька - [59]

— Настя, ты там не уснула? — раздался вдруг голос Вадима. — Я с твоего позволения сверну тут на минутку к одному другу. Он сядет за руль, проедет с нами до университета и потом отгонит к себе машину, а когда будем возвращаться, я ему звякну, и он заедет за нами. Окей?

— Окей, окей, — согласилась Настенька и отметила про себя, что будущее задерживается ещё на добрых двадцать минут, так как, проехав мимо территории киностудии, машина выбралась на середину улицы для разворота, стало быть будет разворот и затем поворот направо к группе высотных домов, расположившихся на холме над киностудией. Потом придётся спускаться вниз почти к самой набережной, чтобы снова развернуться. Потеря времени, но что же делать? — в большом городе и транспортные проблемы больше, чем в малых городах.

Настенька вспомнила, что верила когда-то, будто Москва самый большой город в мире. И, наверное, раньше, чем она узнала это из учебников, ей объяснил её ошибку всё тот же сосед Николай Семёнович, сообщив к её удивлению, что даже среди столиц различных государств Москва по числу жителей стоит только на восьмом месте, а ведь есть ещё нестоличные города, которые населены больше Москвы.

Николай Семёнович прикладывал палец ко лбу, как бы нажимая кнопку компьютера, и начинал сыпать числами:

— В Мексиканской столице Мехико численность населения достигает почти пятнадцати миллионов, а в Москве всего около восьми миллионов. В Индийском городе Калькутта, который по занимаемой площади, несомненно, меньше нашей прекрасной столицы, всё же проживает около одиннадцати миллионов человек. Я уж не говорю о городах Китая и Японии. Кстати, Токио стоит на втором месте по числу жителей, а Пекин на третьем.

— А самая маленькая столица, какая, вы знаете, — поинтересовалась тогда Настенька, и Николай Семёнович опять включал свою память:

— Так, конечно, такие столицы есть, а ты может и названий таких государств не знаешь. Если не называть Ватикан, как уникальное государство в Риме с населением менее тысячи человек, то, несомненно, это страны на островах, или как мы говорим, островные государства такие как, например, Мальвинские острова, Бермудские, где в столицах живут не более полутора тысяч человек. Это меньше, чем в каком-нибудь нашем посёлке, где мы имеем с тобой по нескольку тысяч сельчан. Правда, эти государства не обрели пока независимость, но борются за неё.

Настеньку рассмешило сначала выражение «мы имеем с тобой», но потом, подумав, согласилась, что, будь она в другой стране или даже здесь в разговоре с иностранцем, она обязательно сказала бы, что мы имеем такие большие сёла, где пять, а то и десять тысяч человек живут. Отождествление себя с целой страной казалось естественным. И всё, что находилось в стране, казалось принадлежащим лично ей, но в то же время и всем другим жителям.

А как же иначе? Ну, прийди она в любом городе, в любом посёлке в клуб, дворец культуры или дом пионеров, на стадион или в спортзал и, пожалуйста, занимайся, принимай участие, используй их площади, залы, оборудование. Кто запретит? Это всё твоё. Никто не спросит есть ли у тебя деньги и богаты ли твои родители. Люди всюду рады тебе, если ты не пришла мешать, если пришла к ним для них и для себя. Хочешь быть со всеми и будь.

Настенька знала, что в некоторых республиках страны ещё существуют старые обычаи, которые, может, не допустят так легко чужака в своё общество. Есть обычаи, заставляющие, например, женщин держаться в стороне от коллектива и слепо подчиняться воле мужчин. Но подобное воспринимается сегодня, как трудно искоренимые пережитки прошлого, которые всё же постепенно уходят навсегда.

А в целом всё-таки, в каком бы уголке страны ты не находился, ты знаешь, что всё принадлежит людям, всем и каждому, стало быть, и тебе. Никто не может сказать: «Это только моё и никак не твоё», не имея в виду, конечно, сугубо личные вещи. В любом городе, на любой улице ты такой же человек как все с точки зрения прав.

Это казалось бесспорным и наполняло Настеньку гордостью за свою огромную независимую страну и за столицу, которая хоть и не была, оказывается, самой большой, но всё же была велика настолько, что проехать из конца в конец требовалось немало времени, да если ещё с разворотами и объездами, так никаких сил не хватит ждать конечного пункта поездки.

Окна стоящей машины успело залепить снегом, когда к ней подошли двое. Передняя дверь открылась и высокого роста широкоплечий парень в белой дублёнке с большим белым меховым воротником, откинутым на плечи и потому успевшим покрыться снегом, ввалился в автомобиль, едва уместившись за рулём и, не оборачиваясь, пробасил:

— Здравствуйте, меня зовут Михаил. Если не возражаете, дальше машину поведу я, чтобы этот обалдуй не ухнул вас в самый большой сугроб.

— Здравствуйте, Михаил, — со смехом в голосе ответила Настенька и, видя, что Вадим открывает заднюю дверь, чтобы сесть рядом с нею, поинтересовалась, — А почему это ваш друг садится не впереди, а сзади?

— Об этом лучше спросить меня, — несколько обиженно сказал Вадим, стряхивая с плеч снег прежде, чем сесть в машину. — Во-первых, это не друг, а мой телохранитель и…