Насмешка - [162]

Счастливые супруги подошли к краю помоста, с которого вела вниз покрытая аскальдами лесенка. Ковром из этих свадебных цветов был усыпан и весь помост. Бедные цветы гибли под людскими ногами, даруя им свой нежный аромат. Как только супруги остановились, переплетя пальцы, рядом с ними встал наследный принц. Он поднял руку, призывая народ к молчанию. С другой стороны встал наместник, даря легкую улыбку жителям подвластной ему провинции.

-  Жители благословенного Валимара! – прогремел над площадью голос Его Высочества. – Вознесем вместе молитвы нашим Покровителям, дабы они послали супругам Дальвейг счастья, достатка и крепкого наследника!

- Пусть Святые не оставят молодых супругов! – откликнулся народ.

- Помолимся, чтобы славный род Дальвейг процветал и здравствовал во веки вечные! – выкрикнул наместник.

- Доблести и чести славному роду! – закричала толпа.

Лиаль и Гаэрд приложили ладони к груди и склонились, благодаря за пожелания, отчего площадь и вовсе взревела. Всем было радостно, никто не таил в своей душе злобы. Народ предвкушал пышный праздник, который должен был последовать за столь пышной свадьбой. Уж Дальвейги расстарались. А как же иначе, коли такие гости посетили свадьбу мелкопоместных лассов?

- Люблю, - прошептала Лиаль, глядя на мужа с обожанием.

- Люблю, - ответил он, даря жене лучистую улыбку. Они были так прекрасны и счастливы в эти мгновения.

Мужчина, взиравший на помост, поморщился. Рука его легла на грудь, словно желая вырвать оттуда сердце, изводившее его тоской и воспоминаниями. Еще год назад он сам стоял перед бурлящим людским морем, сжимая в ладони пальчики той же самой лаиссы, что сейчас светилась от счастья. Только тогда она прятала в глазах отнюдь не радость, зато он торжествовал, что юная лань оказалась в его силках. И торжество обратилось крахом.

- Стреляй, - глухо велел Ландар Ренваль. – Сначала его, пусть она увидит, как умрет этот ублюдок. Потом… потом ее.

Он отвернулся, а лучник послушно наложил стрелу на тетиву. Ландар закрыл глаза, и перед его внутренним взором вдруг встала Анибэль. Она смотрела на своего супруга глазами, в которых застыла печаль.

- Что стало с тобой, Ландар? – спросила женщина. – Куда делся тот веселый и открытый юноша, умевший любить всем сердцем?

- Что с тобой происходит, мой друг? – прозвучал в голове наместника Неста голос Галена Второго. – Тот ли это доблестный муж, что закрыл меня собой, приняв в грудь клинок убийцы?

- Сын, не так я воспитывал тебя, - услышал мужчина давно забытый голос покойного отца.

- Я всегда говорил, что ты недостоин своего места. Это я должен был родиться первым, я! И почему все считали, что ты лучше? Посмотри на себя, ты же превратился в убийцу, готового нанести удар в спину, - язвительно усмехнулся его брат.

- Ландар, разве ты хотел моей смерти? – снова спросила Анибэль. – Разве ты хочешь смерти этой девочки?

- Ты никогда не выберешься из замкнутого круга, - продолжал издеваться младший Ренваль. – Всегда будешь бежать, как белка в колесе. Слабак! Сла-аба-ак.

- Нет! – воскликнул ласс Ренваль, резко оборачиваясь к своему лучнику, уже натянувшему тетиву.

Наместник стремительно приблизился к стрелку, наблюдая, словно в кошмарном сне, как пальцы лучника отпускают тетиву, как его собственная рука тянется к луку.

- Хватит! – рявкнул Ландар, ударив по луку, и стрела ушла в небо, оставшись никем незамеченной. – Хватит.

Ренваль увидел, как Дальвейг подал руку уже своей супруге, и они спускаются с помоста. Благоприятный момент для нового выстрела ушел. Наместник вдруг испытал невероятное облегчение. Он поднял лицо к небу и шумно выдохнул, не замечая, как с уголков глаз покатились слезы. Первые слезы за долгие восемнадцать лет. Они несли облегчение, слезы даровали истомившейся, истерзанной душе долгожданное успокоение.

- Господин, - позвал лучник. – Теперь я их не достану.

- И не надо, - отмахнулся Ландар. – Пусть живут, пора отпустить обиды. Скоро у меня свадьба, и не стоит начинать новую жизнь с крови. Уходим, еще не хватало, чтобы было обнаружено, что я покинул пределы Неста.

Высокородный ласс первым поспешил с крыши одного из домов, окаймлявших площадь Доблести. Лучник последовал за господином, уже скрывшимся из виду. Мужчины вышли на улицу, где их ждали еще двое ратников, и покинули веселящийся город, так и оставшись незамеченными.

- Пусть живут, - повторно прошептал Ренваль, пришпоривая своего коня.

И пусть чувства к прекрасной и навсегда потерянной для него лаиссе продолжали томить душу, но все-таки жалящая боль сменилась тихой тоской и горечью, которая однажды исчезнет, в этом Ландар был уверен. Живых забывать проще. Это у мертвых уже не попросишь прощения и потому не сможешь простить себя. А живые всегда где-то рядом. Они ходят, говорят, дышат, совершают свои ошибки. И от сознания этого, отпустить их гораздо легче. Отпустить и забыть.

Теперь Ландар Ренваль был к этому готов. И пусть невеста, найденная для него государем, не была столь красива, как предыдущие жены наместника, но было в ней что-то такое, отчего сердце одинокого мужчины отозвалось легким трепетом. Еще слабым и едва заметным, но время сумеет возродить из искры пламя. Сейчас Ландар был уверен, что новый брак будет иным, теперь-то он научится быть счастливым от того, что имеет, не гоняясь за призраками и не цепляясь за прошлое. Потому что прошлого нет, есть только будущее, в которое наместник Неста вступал с очистившейся душой и легким сердцем…