Наследство разоренных - [63]
Судья потребовал счет. Второй раз. Третий. Но даже счет не интересовал официанта. Пришлось снова идти в кухню.
После вялого рукопожатия судья вытер руку об брюки, но липкий взгляд Бозе продолжал его раздражать.
— Гуд бай… Гуд найт… Со лонг… — Даже прощание не индийское. Английские штампы. Преимущества чужого языка: самосознание, самопонуждение, самодисциплина. Чужие языки поднимают над обстановкой, расширяют поле обзора, поддерживают…
Обзор ухудшается, автомобиль еле ползет по дороге, туман ползет над чайными кустами за обеими обочинами. Судья покидает Даржилинг. Но из тумана выскакивает память.
Проклятая память.
Шестеро сопляков на автобусной остановке.
— Почему китаец желтый?
— А он против ветра ссыт, ха-ха-ха!
— Почему индус коричневый?
— А он вверх ногами серет, ха-ха-ха-ха-ха!!!
Его дразнили, бросали в него камни, строили рожи. Странно, но он боялся детей, существ, вдвое меньших ростом.
Вспомнился случай намного худший. Другого индийца, ему неизвестного, избила толпа парней возле паба. Один их героев-победителей расстегнул ширинку и орошает избитого под восторженный рев товарищей. Будущий судья, зажав под мышкой ветчинный пирог, прошмыгнул мимо. Вступиться? Да он даже полицию не вызвал! Прошмыгнул в свою арендованную комнатенку и затих. «Не заметил». «Забыл».
Автоматически судья рулит, газует, притормаживает, направляется домой, в Чо-Ойю. Возле дома чуть не врезался в армейский джип, с погашенными огнями прижавшийся к обочине. Повар и двое в армейской форме прячут в кустах ящики. Судья выругался, объехал джип, поехал дальше. «Не заметил». Он давно знает об этом бизнес-хобби своего повара.
За воротами — несчастнейшая собака этой планеты. Дожидается. Судья дает сигнал прибытия — и вот перед ним уже счастливейшее создание земли. Сердце Джемубхаи молодеет от удовольствия.
Повар открывает ворота, собака прыгает на сиденье, они вместе едут от ворот до гаража. Шамке эти поездки настолько нравились, что судья, даже прекратив выезжать, иногда катал ее по имению.
На столе ждет телеграмма. «Адресат — судья Пател. Отправитель — Св. Августин. Относительно вашей внучки Саи Мистри».
Судья обдумывает сообщение монастырского руководства, еще не оправившись после свидания с Бозе, еще не укрепив расшатанные искусственные конструкции, поддерживающие его существование. Построенное на лжи прочно и устойчиво. Правда подрывает устои, разрушает. Откажись от лжи — и рассыплется прошлое, потащит за собой настоящее.
Он решил опереться на случайно подвернувшийся обломок прошлого, подкрепить им устои без чрезмерных усилий…
Саи может присмотреть за Шамкой. Повар уже развалина. Неплохо иметь под рукой кого-то… прислугу, которой и платить не надо. Саи прибыла. Он ожидал, что она вызовет вспышку ненависти, не угасшей в глубинах его натуры, что он тут же захочет от нее избавиться, начнет третировать внучку, как ее мать и бабку. Но оказалось, что Саи больше похожа на него, чем он сам. Поведение, осанка, произношение… Европеизированная хинду, воспитанная английскими монахинями, чужая в своей стране. Начатое им столь давно путешествие продолжилось в потомках. Возможно, он ошибся, отказавшись от дочери. Проклял, не узнав. Возможно, восстанавливалось нарушенное им равновесие решений и действий.
Внучка не вызвала у него ненависти! Чудо небывалое! Единственное, подаренное ему судьбой.
Глава тридцать третья
Через полгода после посещения библиотеки Саи, Лолой, Ноной и отцом Бути клуб Джимхана и его библиотека оказались под пятою оккупантов. Помещения занял Фронт национального освобождения Горка. Оказалось, что персонал клуба еще не довел его до полного развала, что еще было над чем поработать лучшим членам освободительного движения.
В обширном «предбаннике» женского туалета с любопытством разглядывали себя в громадных зеркалах чумазые бойцы освободительного движения, лениво сплевывали в раковины умывальников. Надо же, увидеть себя в зеркале целиком, с головы до пят!
В обеденном зале люди в форме защитного цвета охотно фотографировались на фоне головы леопарда, обняв одной рукой медведя и победно подняв другой бутылку виски. Перво-наперво патриоты опустошили бар. Здесь же они проводили и ночи, закутываясь в сорванные со стен драные и запыленные шкуры.
Позднее стало известно, что они также занимались сбором оружия, карт местности, планировали разрушение мостов, облизывались на чайные плантации, растянувшиеся по горам Сингал ила от Счастливой долины через Макаибари, Чонглу, Першок…
Когда все завершилось, те же люди подписали мирный договор и покинули клуб. Здесь же устроили и показательную сдачу оружия.
Второго октября 1988 года, в День Джайянти Ганди, семь тысяч доблестных бойцов сдали пять тысяч обрезов, самодельных и настоящих пистолетов, одно- и двуствольных ружей, винтовок. К оружию приложились снаряжение и боеприпасы: тысячи патронов, три с половиной тысячи мин и гранат, пластиковая взрывчатка, детонаторы, артиллерийские снаряды. В кучу легли также ружья судьи, с которыми он когда-то бродил, напившись чаю, по окрестностям Бонда.
Но Лола, Нони, Саи, дядюшка Потти и батюшка Бути, выходя из клуба Джимхана, не подозревали, что дела примут столь печальный оборот. Они наивно надеялись, как и управляющий клуба, что временные трудности вскоре канут в прошлое, что все наладится, жизнь войдет в колею.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
Роман «Декрет о народной любви» — это история, чем-то напоминающая легенду о далеком сибирском городке, который охватывает безумие абсолютной жертвенности или же безусловной влюбленности в любовь.Сибирь. 1919 год. На задворках империи, раздробленной Гражданской войной, обосновалось разношерстное общество: представители малочисленной секты, уцелевшие солдаты Чешского легиона, оказавшегося на стороне проигравших последнее сражение белогвардейцев и отчаянно рвущегося домой, беглый каторжник и интересующаяся им молодая вдова кавалергарда.
Персонажи романа — молодые родители маленьких детей — проживают в тихом городке, где, кажется, ничего не происходит. Но однажды в этот мирок вторгается отсидевший тюремный срок эксгибиционист, а у двоих героев завязывается роман, который заводит их гораздо дальше, чем они могли бы себе представить.
Книга американского писателя Гари Штейнгарта «Абсурдистан» — роман-сатира об иммигрантах и постсоветских реалиях. Главный герой, Михаил Вайнберг, американец русского происхождения, приезжает к отцу в Россию, а в результате оказывается в одной из бывших советских республик, всеми силами пытаясь вернуться обратно в Америку.