Наследство одной ведьмы - [24]
Где-то далеко кто-то завыл. Походило на волчий вой, но отсюда был мой знакомый вервольф, и кто знает, может здесь был их целый выводок. Впрочем, с вовкулаком у меня получалось беседовать, но я сомневался, что удастся заболтать зубы волчьей стае.
— Франц…
— Чего?…
— Мне совсем не страшно умирать. Когда я умру, я стану как ты призраком, и мы будем вместе. Ты ведь меня не бросишь?
Я вспомнил про ее прадедушку. Но рассказывать ей не стал, а только прошептал:
— Ну с чего тебе умирать. Ночь пройдет и мы с тобой выйдем из этого леса, найдем лесника, откроем клад.
Ее ответом было тихое всхлипывание — она заплакала. Я сплюнул и добавил:
— Не брошу… Что бы не случилось — я тебя не брошу.
На небе уже стали появляться первые звезды, когда мы услышали шаги — кто-то шел к нам. Еще до того, как он появился из-за деревьев, я знал — это не животное. Ветки хрустели под сапогом, шаги совсем не походили на бег животного.
Это был лесничий.
— А ну, тушите костер! — были его первые слова. — Тушите немедля. Огонь хорош в свое время, в своем месте, а лес огня не любит… И веток наломали живых… Да как же вам не стыдно!
В тушение огня он принял непосредственное участие, засыпав его пригоршнями земли, а затем потоптавшись по пепелищу сапогами.
Когда пропал последний дымок, он довольно кивнул:
— Пойдет… К весне и следа не будет… И что это вас обоих сюда занесло…
Он так и сказал — «обоих». Значит, он видел и меня.
Затем он повел нас из леса — просто сделал знак подыматься и пошел прочь.
Шел он быстро, уверенно, так словно не боялся упасть в яму или какое-то озеро. Он будто знал весь лес наизусть, и мы едва поспевали за ним.
По поваленным стволам мы переходили овраги, мелкие речушки.
За все время пути он ни разу не обернулся, не полюбопытствовал — не тяжело ли нам, не отстали ли мы.
Но странное дело — если весь день мы часто просто продирались сквозь чащу, то теперь лесник вел нас тореной дорогой. Ветки расступались, на пути не встречалось особых колдобин или препятствий.
Наконец, мы вышли из леса, перешли поле. За ним на холме размещалась деревушка. Деревня была маленькая, — домов в шесть. Домишки были скромными, деревянными, в один этаж. Да и холм тот был невелик.
Ни в одном окне в деревне не горел огонь.
Я бы сказал, что дом лесника был с краю, ну так если в деревне полдюжины домов, как ни крути — не меньше четырех хат будет стоять на краю деревни.
Мы вошли в дом.
На столе стояла керосиновая лампа — электричества здесь, похоже никогда не водилось. Старик зажег огонь.
Тогда-то я и увидел его при свете.
Старик-лесник производил впечатление, будто высеченного из дерева. Причем для этой цели стамеску выбрали побольше да поплоше. Казалось, прислушайся еще немного и услышишь, как скрипят его суставы.
— Вам тут из Хмырова гостинец собрали. — отдала Василиса ему передачку.
Старик принял узелок и тут же развязал его. Внутри было две бутылки самогона, лесничий отставил их под лавку с видом крайне недовольным:
— За кого они меня держат, — пробормотал он.
Зато плиткам жевательного табака оказался рад, отложил и спички.
— Давайте-ка перекусим, — пробормотал он, вдруг смутившись, — да отдыхать… А то как-то нехорошо, не покормил, спать не уложил, а за подарки схватился. Я-то обычно, в это время сплю, да вышел на крыльцо, чтоб значит после чая… — лесник посмотрел на Василису и поперхнулся. — Ну да, так вот, вышел, гляжу дым над лесом. Так я бегом… Завтрева баньку вам истоплю.
Трапезничали молча. На завтрак снова был чай, хотя думаю, отвар какой-то травы, смахивающей на чай. Чтоб окончательно сбить запах, дед потчевал Василису полудюжиной видов варенья и тремя сортами меда.
— А ты чего не ешь, — обратился он ко мне.
— А я это… На диете.
— А это как?
— А я после заката не ем.
— А, ну ясен — корень, так бы и сказал, что постишься…
Только раз он спросил:
— Что вы тут делаете?
— По делу или так, заблудились.
— Вообще-то заблудились, но шли по делу…
Василиса, скорей всего хотела рассказать старику про клад, но тот не дал ей молвить слово:
— Ну по делу так по делу. Только ваше дело пущай до утра потерпит. Потому как в темноте никакое дело делать несподручно.
Затем уложил нас спать — Василисе место определил на кровати, меня положил на лавку возле окна, сам залез на печь.
Как водиться, долго не смыкали глаз, разговаривали, Лесник на сон грядущий рассказывал нам то ли сказки то ли чистую правду.
Прямо не разберешь.
— Речка, что мы переходили когда в деревню шли, еще две версты протекает и в болоте теряется. Там клюква, я вам доложу!.. Но токма вам луче туда не ходить. Потому как топь там хитрая — только прошел по твердому, а она, значит, хлоп и переползла… А еще на том болоте когда-то дракон жил.
В том болоте когда-то жил дракон…
Был он древний и трехголовый. Не дать не взять — Змей Горыныч из сказок.
Вообще-то его предки были самыми обыкновенными — двухголовыми. С них еще известного орла рисовали.
А предки их и того проще были — одноголовыми были.
Народец дракона, конечно, видел, но все больше издалека. А что видел — прописал в былинах. Ну а чего не видел — придумал и тоже прописал. К примеру, решили, что трехглавый дракон в три раза страшней одноголового. А другие былинщики и вовсе заврались — и про шестиголовых спели, и про двенадцатиголовых. И даже про змеев о двух дюжинах голов. Только враки это все. Ну сами посудите — что это за дракон такой получится, больше на ежа похож будет.
Колдун Гедцо, механик паровозов Ольга, красный командир Аристархов, белый офицер Геллер и очень непростая собачка отправляются на поиски таинственного артефакта, способного изменить мир. Найдут ли? Смогут ли дойти? Вокруг - Белая гвардия, Красная гвардия, бандиты всех цветов радуги. Да и нечистая сила разгулялась. То оборотень загрызет товарищей из ЧК, то аэроплан с ведьмой в небе столкнется. И так Гражданская война в стране, а тут еще и нечисть...
…Во время войны советский истребитель сбивает немецкую летающую лодку. Та только чудом не разбивается при посадке на воду. На берег выбираются немногие, но тут же попадают под атаку советской пехоты. На пляже остается тяжелораненый немецкий офицер — оберлейтенант танковых войск. Умирая, он протягивает советскому солдату пузырек с запечатанной в нем запиской. Прочесть написанное солдату не удается — содержимое оказывается зашифрованным… Речь идет о знаменитом «крымском золоте». Оно находилось на борту парохода «Принц», который затонул под Балаклавой в свое первое плаванье в 1854 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"…На Южфронте сложилось архинеблагоприятное положение с авиацией и военлетами. Нельзя ли хотя бы для нужд аэроразведки привлечь ведьм и прочую летающую нечисть, сочувствующую большевикам?.."Из письма В. И. Ленина председателю Реввоенсовета Республики Л. Троцкому от 5 февраля 1918 г.
Рождение нового мира всегда начинается с разгрома прежнего. Век назад Европа стояла на грани войны, и хватило нескольких выстрелов, чтобы черта была пройдена. Невиданное оружие и средства массового запугивания положили конец рыцарству и империям. Бесчисленные армии сражались за Париж и Иерусалим. Одним из последних сражений стала Армагеддонская битва, развернувшаяся в окрестностях горы Мегиддо, – именно там, где, согласно Библии, надлежит произойти битве конца времен.В антологии представлено множество вариантов того, какой могла быть и какой была тогдашняя реальность под тонкой коркой повседневности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.