Наследство Бабы-Яги - [14]

Женщина с подозрением покосилась на мою довольную физиономию, я же в свою очередь с интересом посмотрел на нее.

— Вот значит, как выглядят деревенские знахарки, — даже не замечая, что говорю вслух, произнес я.

Понфирий мне много о них рассказывал. Про то, что эти женщины всегда являлись первыми помощниками Хранителей и на ряду: с Ягой и Лешим помогали обезопасить людей от злой нечисти, да и просто лечили жителей и скот.

Только вот местная знахарка повела себя очень странно, вместо обещанного чая; она резко достала из кармана небольшой пузырек и, открыв, швырнула его содержимое прямо мне в лицо.

Я начал чихать и кашлять, схватившись руками за глаза, которые стали слезиться. Шарахнувшись в сторону, стукнулся об угол стола и, споткнувшись, полетел на пол.

— А-а-а-а, — завопил я, — вы что творите! Лешего на вас нет!

— Странно, — смотря на мои мучения, — спокойно проговорила женщина, — значит не Волколак и не Злыдень, что же ты за нечисть такая?

— Да не нечисть я, — сквозь всхлипы пробормотал я.

— Ой, не ври парень. Странная энергия от тебя идет, ой странная. Недаром в последнее время на деревню напасти посыпались, видать, ты лиходей наслал.

— Не насылал я, — скрючившись на полу, размазывал я по лицу слезы и тер покрасневшие от нестерпимого жжения глаза, поэтому не видел, как рядом со знахаркой появился маленький мужичок в сером кафтане.

— Ох, что же вы наделали, хозяйка, — запричитал домовой, а это был именно он, — будущего хранителя, наследника, порошком из травы-белены осыпали.

Если бы я мог видеть, как открывается в потрясении рот знахарки, округляются в изумлении ее до этого наполненные негодованием глаза, то рассмеялся, но сейчас я мог только валяться на полу и скрежетать зубами.

— Да что же ты раньше молчал, Михей?

— Так я думал, вы сами поняли хозяйка, кого на порог пустили.

Женщина, всплеснув руками, подбежала ко мне и, опустившись на колени начала помогать подниматься.

— Ну, прости ты меня, прости неразумную, — проговорила она, — сейчас колодезной водицы принесу, умоешься и полегче станет. Пойдем на воздух выйдем.

Кое-как проковыляв во двор с помощью знахарки, я опустился на скамью, рядом с домом, чувствуя, как под порывами ветра жжение стало потихоньку уменьшаться.

— Давай, парень, подставляй руки, — послышался рядом со мной женский голос, и в мои ладони полилась студеная вода. Плеснув ей на глаза пару раз, я чуть приподнял веки и, увидев ведро, плюхнулся прямо на колени, черпая оттуда воду и с остервенением брызгая на себя.

— Ну, что, полегчало? — спросила хозяйка.

— Немного, — по крайней мере, я смог нормально разговаривать, да и слезы перестали течь из моих глаз. Резь в глазах осталась, но была уже довольно терпимой.

— Не могли бы вы принести сюда мой рюкзак, — обратился я к женщине.

— Михей, — крикнула знахарка на мою просьбу, — рюкзак мальчика принеси.

Тут же на крыльцо выскочил взъерошенный домовой и протянул мои вещи.

Порывшись внутри, я достал флакончик с мазью и, закрыв глаза, нанес ее тонким слоем на веки.

Услышав виноватый вздох хозяйки, я понял, что у меня нет на нее обиды, ведь не со зла она меня этой гадостью обсыпала, посчитала злым нелюдем, всего лишь хотела жителей деревни обезопасить от странного, обладающего непонятной магией паренька.

— Не переживайте, сейчас все пройдет, — попытался я успокоить женщину, — меня кстати, Максим зовут. А вас?

— Марья Агафоновна, но можешь просто Марьей кликать.

— Чем это вы меня так Марья Агафоновна звезданули? До сих пор в глазах разноцветные огоньки пляшут.

— Порошком из травы-белены, усиленным оборотным заклинанием.

— Каким? — переспросил я, еще раз умывшись водой и наконец-то нормально без всякой рези в глазах, посмотрел на свою собеседницу.

— Оборотным. Попадает этот порошок на Волколака или Злыдня и заставляет его личину свою поганую показать, а на обычного человека всего лишь как обычный перцовый баллончик действует. А ты тоже хорош, мог бы сразу представиться, шалопай, а не тянуть кота за хвост, тогда бы ничего не случилось, — выговорила мне женщина и дала легкий подзатыльник.

В итоге, я еще и виноватым остался.

Мы сидели за круглым столом и пили чай с малиновым вареньем. Михей суетился у печки, умело орудуя кочергой и доставая противень с ароматно пахнущими пирожками.

— А как все-таки ты в нашей деревне оказался? Из каких ты мест?

— Из этих. Я маме хотел позвонить, соскучился. У меня у бабушки связи нет, вот я сюда и пришел, да еще подружиться хотел с кем-нибудь.

— Погоди, а кто твоя бабушка?

— Яга, Яганна то есть, — поправил я сам себя.

— Как же она тебя одного отпустила?

И тут я рассказал Марье все, что со мной приключилось с того самого момента, как я сел в электричку, направляющуюся в сторону Лисьей горы.

— Бедный мальчик, — вздохнула женщина, — это же надо, как тебя угораздило.

Я покивал в ответ, соглашаясь со знахаркой и, схватился за очередной пирожок, откусив сразу половину.

— Скажите Марья, — прожевав, поинтересовался я, — а жители деревни все на ферме работают?

— Нет, конечно, примерно половина в соседнем городке на заводе трудятся, у нас каждый день с утра автобус служебный приезжает за рабочими, а вечером обратно привозит.