Наследники Ленина - [10]

Двенадцатый съезд Российской коммунистической партии (боль

шевиков) Стенографический отчет, Москва, Изд Красная Новь, Глав

политпросвет, 1923, стр 60-61

Там же, стр 129, 131

вать, например, десяток таких руководителей! Ясно, что руководствующие ныне жрецы не могут быть сменяемы, не имеют смены, и все, что есть лучшего в партии, самый цвет ее, уже находится в Политбюро. Из всего сказанного как будто вытекало, что противоречащий убеждениям Политбюро наивно-демократический план, предложенный Лениным, должен был быть отвергнут. Этого не случилось. Скрыть предложения Ленина они побоялись, и следуя за его указаниями, XII съезд увеличил число членов ЦК с 27 до 40 и 15 кандидатов, а состав ЦКК с 5 человек до 50 с президиумом из 9 человек. Но одновременно, что правильно заметил Троцкий, план Ленина был "обезврежен". Опыт жрецов Политбюро, и особенно Сталина, опыт Организационного Бюро, где председательствовал Сталин, опыт секретариата ЦК, где генеральным секретарем был все тот же Сталин, убедительно свидетельствовал, что разными способами по части обработки членов партии, убеждениями, рекомендациями, лестью, угрозами, перемещениями, назначениями на высший пост, снижением с поста можно добиваться того, что состав партийных съездов, как и личный состав ЦК и ЦКК, будут отвечать желаниям жрецов и проводить им желательную политику. Так, председателем ЦКК, задачей которой была "охрана единства партии, укрепление партийной и государственной дисциплины, всемерное улучшение аппарата советского государства" -- Сталин сумел поставить рабски послушного ему Куйбышева, а в президиум ЦКК ввел Ярославского и других угодных ему людишек. При окрепнувшем режиме, названном "секретарским", страх увеличивать составы ЦК и ЦКК полностью исчез. На съезде в 1924 г. число членов ЦК вместо 40 стало 53, а ЦКК с 50 увеличилось до 150. На съезде в 1925 г. число членов ЦК повысилось до 63 и 43 кандидатов, а в состав ЦКК введено 163 человека. На съезде в 1927 г. в ЦК введены 71 член и 50 кандидатов, а ЦКК уже разбухла до состава в 195 человек. И чем многочисленнее становились эти будто бы демократические, декоративные учреждения, тем более падала их независимость, тем более росло их послушание, тем более они становились простыми исполнителями воли жрецов Политбюро, среди которого все явственнее подымалась фигура главного жреца -- иерофанта. По замыслу Ленина, расширенный ЦК есть выс

шее, авторитетное учреждение партии, а фактически он превращался в простую покрышку Политбюро, в своего рода его псевдоним. Взглядов, отличных от правящего ядра Политбюро, он иметь не смел. По замыслу Ленина, ЦКК должна быть сплоченной, независимой, всех контролирующей группой, делающей свое дело "не взирая на лица". Вместо этого она стала подсобным органом главного жреца. На XIII съезде партии (в мае 1924 г.) председатель ЦКК глупый Куйбышев, подводя годовой итог деятельности этого обновленного учреждения, с откровенностью заявил, что управляемая им ЦКК не желает быть беспристрастным, независимым органом, а дубинкой, направляемой приказами Политбюро:

"Линия ЦК, -- говорил он,-выразилась в безоговорочной решительной поддержке ЦК и его большевистской политики. Нам льстили, нам говорили -- вы выбраны на съезде, вы равноправны с ЦК, вам нужно иметь собственную линию, как можно более независимую от ЦК. У членов ЦКК вызывали низменные чувства величия и тщеславия. Нас убеждали, что мы должны быть беспристрастны, должны быть инстанцией, стоящей над происходящей борьбой. Эта соблазнительная позиция не соблазнила ЦКК. Мы ее решительно отвергли".

Пройдет еще три года, и тот же Куйбышев весьма ясно даст понять, что ЦКК не орган Партии или Политбюро, а учреждение, услужающее только Сталину и всеми своими силами способствующее его возвышению. Вот его слова на XV съезде партии, в декабре 1927 г.: От имени всей ЦКК заявляю, что именно тов. Сталин, генеральный секретарь партии, является тем лицом, которое сумело сплотить вокруг себя все лучшие силы партии. От имени ЦКК заявляю, что это руководство и этот генеральный секретарь нашей партии является тем, что нужно для партии, чтобы итти от победы к победе".

После этой демонстрации последовательного "обезвре-жения плана Ленина", превращенного в опору генерального секретаря, того самого Сталина, которого Ленин предлагал снять с поста генерального секретаря, -- возвратимся к оппозиции 1923 г.

* * *

На письмо Троцкого от 24 октября немедленно последовал ответ Политбюро, но не будем на нем останавливаться, тем более что Политбюро решило, что у него кроме ответов Троцкому есть возможность обуздать эпистолярную литературу оппозиции. Для этого им были созваны пленумы ЦК и ЦКК и на это заседание были приглашены представители (конечно угодные Политбюро) десяти наиболее крупных партийных организаций и 12 человек из оппозиции. Хотя совещание осудило выступление Троцкого как "глубокую политическую ошибку, особенно в тот момент, который переживает сейчас международная революция", но большинством 102 против 2 и 10 воздержавшихся от голосования (это 12 оппозиционеров) постановило споры, поднятые Троцким, "не выносить за пределы ЦК", не оглашать писем Троцкого и заявления 46-ти, также как ответ Политбюро и осуждающую их резолюцию. Этим было ясно выражено желание Политбюро заставить оппозицию молчать; в награду за это ей обещали начать в ЦК и Политбюро разработку и освещение всех вопросов, связанных с функционированием в партии рабочей демократии. И действительно, в течение ноября происходил ряд совещаний "по внутрипартийному строительству". Не возражая против запрещения фракции в партии, Троцкий в то же время настаивал, чтобы была допущена некоторая свобода группировок. В конце концов удалось как будто добиться единогласия в этих вопросах, и принятая резолюция со всеми ее хорошими словами о рабочей демократии, свободе обсуждения, выборном начале в партии -- была опубликована 7 декабря в "Правде". Она была подписана Троцким, а два дня спустя Троцкий выступил в той же "Правде" с письмом под заглавием "Новый курс", полным жестокой критикой ЦК и Политбюро. Что заставило его отречься от своей подписи? Наиболее правильное объяснение таково. Политбюро, изображая себя инициатором постановок вопроса о рабочей демократии и, якобы, сторонником выборного начала -- этим самым вырывало из рук оппозиции оружие, которым та хотела сражаться, добиваясь смены бюрократизирующего партию руководства. Троцкий, как и многие из 46, понял этот маневр и счел нужным показать, что "рабо