Наследники империи - [84]

– Тебе когда-нибудь говорили, что твоя прическа ужасна? – услышал он грубый голос Ортданатхи. – По крайней мере, пока волосы снова не отрастут.

Каждый раз после такой процедуры неровно обрезанные ножом волосы каданга и в самом деле выглядели не лучшим образом.

– Говорили, и не раз, – невозмутимо отозвался Тангендерг, не прерывая своего занятия.

Ладонь шаманки легла поверх его ладони. Тангендерг позволил забрать ей нож. Ортданатха продолжила сноровисто и аккуратно обрезать отросшие светлые пряди.

– Что хочешь сказать? – спросил Тангендерг.

– Скоро битва, – ответила Ортданатха. – Сбереги себя для девочки. Ты нужен ей.

– Не все зависит от меня, – бесстрастно произнес каданг.

– Я бы поверила, если бы это сказал кто-нибудь другой, – не согласилась шаманка. – Но я слишком хорошо тебя знаю, сын Ранды. Твоя жизнь зависит только от тебя.

– Хочешь, чтобы я перестал быть бродягой?

– Ты всегда был честен со всеми. Будь честен и с самим собой. Девочка тоже нужна тебе. Хотел ты того или нет, она вошла в твою жизнь и заняла в ней свое место. Ты это знаешь и даже готов принять, иначе никогда не доверил бы ей свою лошадь. Человек не должен быть один, просто не приспособлен к этому.

– Я будто слышу твоего отца, – заметил Тангендерг.

– Я же его дочь, – многозначительно ответила Ортданатха. – Он никогда ничего не делал напрасно и вернул тебя к жизни не для того, чтобы остаток своих дней ты бесцельно скитался по свету.

Некоторое время Тангендерг молча смотрел на пламя костра, в котором вспыхивали пучки его волос, отрезанные шаманкой. Можно было бы подумать, что больше он не скажет ни слова, но Ортданатха и в самом деле слишком хорошо знала каданга. Наконец, он произнес:

– Я потерял свою свободу. Непривычно.

– Добро пожаловать в мир людей, – усмехнулась шаманка. – Все в какой-то степени зависят друг от друга. Даже черный жрец стал частью твоей жизни, так же как и ты стал частью его жизни. Он лишился всего, во что верил, ты стал его единственной зацепкой, частью его прежнего привычного мира.

Она протянула кадангу его нож и посоветовала:

– Когда обрастешь в следующий раз, лучше обрейся наголо, выглядеть будешь приличнее.

– Может быть, в следующий раз снова кто-нибудь окажется рядом.

– Зависит только от тебя.

– Ты ведь знаешь, я связан словом, – напомнил Тангендерг.

– Знаю, – кивнула шаманка. – Но ты сам себя связал своим словом. В любом случае, не забывай, что отныне твоя жизнь нужна не только тебе.

Послышался глухой стук копыт. Из темноты на свет костра вышла Коринта, рядом с ней послушно шагала лошадь Тангендерга. Решив, что старой кобыле не помешает трава посочнее, девушка еще с вечера увела ее пастись к ручью.

Обе остановились одновременно, Коринта сморщила нос:

– Фу-у, ну и вонища! Будто кабана палили. Сказал бы мне, я бы сама тебя подровняла.

Тангендерг и Ортданатха переглянулись. На лице каданга не отразилось никаких эмоций, шаманка же рассмеялась.

* * *

Гухауры тревожно фыркали, глядя на полдень, всадники настороженно перешептывались. С полуденной стороны на степь медленно надвигалась темная туча, в воздухе все отчетливей проявлялся силуэт паука.

– Это и есть Тень? – спросил один из степных вождей Гамал Хала.

Тот пожал плечами:

– Наверное.

– А где же войско, которое обещал чужеземец нам в помощь? – спросил другой вождь. – Где он сам?

Гамал Хал пригладил бороду и произнес:

– Арамеец ушел за Рубидан. Он обещал вернуться.

– И где же он. Что нам делать?

Гамал Халл привстал на стременах, оглядывая войско, собранное вождями подгорных степей. Несмотря на то, что большинство кочевых племен предоставили своих воинов, никто не горел желанием сражаться. Случись битва, все закончится полным разгромом в считанные мгновения.

– Будем вести переговоры, – сказал Гамал Хал. – Быть может, Тень не так враждебна, как говорил чужеземец.

– Тень уже присылала своих посланников, – напомнил еще один вождь.

– Мы ведь не сказали ни да, ни нет, – ответил Гамал Хал, хитро прищурившись. – Возможно, сумеем договориться. Если же нет, степь большая, нам есть, куда отступить. Пусть арамейцы сами сражаются.

– Лучше отступить прямо сейчас. Мы не давали арамейцам никакого обещания. А даже если бы и дали, это их война, а не наша.

– Все так, – согласился Гамал Хал, поглаживая бородку. – Однако Тень идет именно в наши степи. Что она несет племенам, неведомо.

– Против такой силы нам все равно не выстоять. Надо уходить.

Гамал Хал пожал плечами:

– Не в моей власти удержать кого-либо здесь. Каждый волен поступать по своему разумению.

Вожди смущенно потупились.

– Я сам поговорю с хозяевами Тени, – объявил Гамал Хал соплеменникам.

Он пришпорил своего гухаура. Звероящер неспешной поступью направился навстречу войску Тени.

Его очень скоро заметили. Один из жрецов Тени указал на вождя куммров своему главе:

– Должно быть, кочевники хотят вступить в переговоры.

– Время переговоров прошло, – бесстрастно отозвался ведущий Тень. – Хингарцы роптали, что давно не получают добычи. Вот их добыча. Они могут разграбить все стойбища подгорных степей.

С гиканьем и свистом хингарские всадники устремились вперед. Гамал Хал сразу понял, что переговоры не состоятся и надеяться на бескровное разрешение ситуации нечего. Поняли это и остальные кочевники. Не дожидаясь Гамал Хала, вожди племен развернули своих воинов. Нахлестывая гухауров, кочевники бросились прочь от воинственных хингарцев.