Наследник семейного проклятья - [6]

– Да! Слышала! Я не хочу с вами разговаривать! – ответила угрожающе Роза.

– Что? Ах ты мелкая…

– Нет. Не смейте оскорблять меня и мою мать. Вы поняли?

– Твоя мать – моя дочь! А ты же не будешь мне указывать, как общаться с дочерью!

– Если эта дочь – моя мама, то буду!

– Ах ты, малявка! Я сотру тебя в порошок! – скривилась Элеонора.

– Хм, давайте закончим нашу беседу. Я вас услышала, надеюсь, что и вы меня услышали.

Тут в столовую вошла светловолосая, высокая женщина пятидесяти семи лет. Она была не одна, а с каким-то мужчиной. Он был темноволосым, высоким, в черном костюме. На вид ему было лет пятьдесят пять.

– Привет всем, – произнесла она.

– Привет, тетя Лена, – произнесла Роза.

Это была Краснова Елена Яновна. А кто этот мужчина?

– Лена, а кто это с тобой? – спросила Дарья, входившая в столовую.

Елена повернулась к Дарье, и они обнялись.

– Скажу все за столом. А вы уже обедаете? – ответила Елена, усаживаясь за стол. Ее спутник тоже сел за стол.

– А кого мы еще ждем? – спросила Дарья, усаживаясь за стол.

– Марту и Сару с ее муженьком, и Костю, – ответила Элеонора.

Константин Краснов – единственный человек в их роду, на кого Элеонора не кричит. Но на Константин умер в авиакатастрофе, но этого Красновы пока еще не знают.

Сразу после ее слов в столовую вошли люди того же возраста, что и Элеонора – Сара, Марта и Ян (муж Сары).

– Привет всем, – сказала Марта.

Марта и Сара были почти в одинаковых платьях, а Ян Станиславович был в синем костюме.

Все сели за стол.

– Ну, наконец-то, можно поесть, – произнесла Дарья.

– А тебе лишь бы только поесть! – воскликнула Элеонора.

Дарья с трудом удержалась, чтобы ничего не ответить маме, а Роза лишь косо глянула на Элеонору, налаживая себе в тарелку салат из красной рыбы.

– Фу! – прокричала Элеонора, выплевывая салат, – что за помои! Настя! Ну, эта негодяйка у меня сейчас попляшет!

– Мам, перестань. Вон, попей вина! – сказала Дарья, не желая слышать криков Элеоноры.

– Народ, – громко сказала Елена, улыбаясь, – у меня для вас новости. Думаю, вы все заметили мужчину, с которым я сюда приехала из Польши. Его зовут Максим, – она указала на своего спутника, – он бизнесмен, занимается изготовлением детских игрушек, работает в Польше.

Дарья посмотрела на Максима. Она его даже не заметила.

– А почему Максим, а живет в Польше? – задала она существенный вопрос.

– Он русский. Просто бизнес открыл в Польше из-за матери. Его мама родом из Польши, и после смерти отца Макса, потребовала переехать на ее родину, – ответила Елена.

– Тряпка, да еще и немой! – прошипела Элеонора, взглядом разорвав в клочья Елену и Максима.

– Так, вы значит, муж и жена? – спросила Марта, улыбаясь.

Марта вовсе не выглядела на свои годы. Максимум ей можно было дать не более пятидесяти пяти лет.

– Нет, нет, тетя Марта, это мой жених. Через месяц планируем свадьбу, – ответила Елена.

– Лена, – тихо произнесла Элеонора, – надеюсь, твой этот...

– Максим, – подсказала Елена.

– Да, Максим. Надеюсь, Максим возьмет твою фамилию?

Наступила тишина. Все знали, что Элеонора готова пойти на все, лишь бы сохранить фамилию и род Красновых. Дарья и ее супруг сразу согласились сделать так, как приказала им Элеонора. Но Елена с детства была не такой.

– Элеонора, – с легким акцентом произнес Максим, – я не хочу вас расстраивать, но Лена возьмет мою фамилию.

Он наклонился к тарелке. Глаза Элеоноры загорелись яростью, и Дарья вмиг поняла, что сейчас Элеонора «взорвется». Дарья встала и подбежала к Элеоноре. А сама Элеонора схватила большой нож и замахнулась на Елену. Она выронила бокал с красным вином, а Максим застыл.

– Мама! – крикнула Дарья, пытаясь выхватить нож у Элеоноры.

– Отстань! – воскликнула Элеонора и резко поранила руку Дарьи ножом.

Кровь моментально начала капать с ее руки. Роза бросилась к матери, взяв со стола салфетки. А Дарья, приложив салфетку к ране, поспешила наверх (в ванную).

– Элеонора! – крикнула Сара, – ты с ума сошла?!

Ян испуганно смотрел на Элеонору, которая бросив окровавленный нож на стол, пошла в свою спальню.

– Она сумасшедшая? – спросил Максим серьезно, без тени иронии.

– Похоже на то, – сказала, словно окаменевшая, Елена.

А Дарья стояла у раковины и смывала рекой текущую кровь. Похоже, Элеонора попала по вене. Было больно. Даже не физически, нет. Морально. Ее мать порезала ей руку ножом, задев вену, а вместо того, чтобы попросить прощения, она просто безразлично смотрела на нее. Элеонора была такой всегда. Даже когда Дарью в отправляли в первый класс. Все родители обнимались со своими детьми, фотографировали их, успокаивали, когда те начинали нервничать и рыдать, а Элеонора просто говорила:

– Если заревешь, то покажешь всем, что ты – тряпка. Об тебя все, всю жизнь, будут вытирать ноги! Не реви!

Вот так, с шести лет Дарья Краснова не плакала. Никогда. Ни от радости, ни от горя. Даже на похоронах мужа не плакала. Просто стояла и смотрела, а хоть из последних сил держалась. И до сих пор не понимает, как тогда, на похоронах она смогла сдержаться и не заплакать. Но вот сейчас — она не сдержалась и заплакала. Она держала руку под ледяной водой и рыдала. Рыдала в голос. Так, как никогда не рыдала.