Наследник рода Ривас. Часть 1 - [39]

Третьей по численности была "прогалльская" партия. Её сторонники проживали, в основном, в северных провинциях Белопайса. Связано это было с тем, что основным продуктом северных провинций была рыба и прочие морепродукты, а основным покупателем - именно Галлия. Действия этой партии всё время были своеобразной "миной" под единством Белопайса. Я мог понять их эгоистические интересы, но ни в коем случае не принять их.

Ну и четвёртой была "имперская" партия, ориентирующаяся на Тхиудаланд. Дело в том, что именно современный Тхиудаланд была той территорией, с которой пошла экспансия Священной Империи. Также король Тхиудаланда считался прямым потомком Императоров. Большого влияния эта партия не имела, основные её сторонники - землевладельцы, мелкие лавочники, старая аристократия. Не могу не признать, что слово "Империя" сладко отозвалось где-то в глубине души графа Ашениаси, но прежде чем что-либо говорить об этой партии, надо хотя бы немного разобраться в её реальных, а не декларируемых, целях и возможностях. В этом же разговоре, данной партии было уделено наименьшее внимание.

Эти партии занимали следующие позиции по обсуждаемому вопросу:

Лоялисты были за то, чтобы заплатить достаточно для того, чтобы война в защиту Белопайса была сочтена и Галлией и Тхиудаландом выгодным делом.

Прогаллы считали, что надо заплатить Тхиудаланду деньги, а Галлии сделать политические уступки, в виде единого таможенного пространства.

Имперцы предлагали возместить расходы и создать единый воинский корпус Тхиудаланда, Галлии и Белопайса.

Пробритстанцы заявляли, что, поскольку официальной просьбы о военной помощи со стороны Белопайса не было, ничего не нужно и платить.

Главное было сказано в самом конце поездки. Граф Гент на протяжении всего разговора приглядывался ко мне и, очевидно, решился. Он обратился к высокородному Кух, но при этом многозначительно поглядывая на меня:

- Так что, Пётр, нам хватает голосов на положительное для нашей партии голосование?

- С учётом гарантированных первородной Жаннетт, хватает.

- Как ты думаешь, мы сможем убедить первородную Жаннетт вступить в нашу партию?

- Не думаю, что это хорошая идея Фриц. Сердце её безраздельно принадлежит туманным островам, а покупать её каждый раз чересчур накладно... по многим причинам.

- Что ж, вынужден с тобой согласиться, Пётр. Иногда лучше подождать... лет шесть, чем рисковать разрушить всё на века.

С этими словами он испытующе посмотрел на меня. Я медленно кивнул в знак понимания, но решив, что в моём возрасте этого недостаточно для того, чтобы эти старые интриганы поверили, что я действительно всё понял, сказал:

- Граф Гент, я абсолютно согласен, что шесть лет - это прекрасный срок для меня, позволяющий мне не наломать дров по молодости и незнанию. - Тут я развернулся так, чтобы видеть и маркиза и графа. - Не буду уверять вас обоих в том, что точно знаю, где будет моё сердце после этих лет, но гарантирую, что всегда прислушаюсь к мудрым речам... оберегающим от возможных в будущем необдуманных поступков.

Тут оба старых интригана заулыбались, а марких Кух выразил восхищение: "Столь глубоким пониманием сути событий в столь юном возрасте". Мария выглядела полностью ошарашенной таким развитием разговора, но благоразумно промолчала.

Уже на брюссельском вокзале меня нашёл флигель-адъютант наследника престола Белопайса. Он вручил мне приглашение к Его Высочеству на завтрак, на двенадцать часов двадцать девятого декабря. С учётом того, что приём начинается в девятнадцать часов, время вернуться и подготовиться к приёму у меня будет. Но с чем связан такой интерес наследника к ребёнку, не имеющему на сегодняшний день никакого влияния?

Мария едва смогла дождаться, пока за нами закроется дверца кареты:

- Что это было? Признавайся, я же вижу, что ты всё понял, вы все втроём всё поняли, только я одна сидела как дура, понимая слова, но совершенно не понимая их смысла. - Под конец своей речи она по-детски надула губки и показала, насколько обижена.

- Ничего особенного. Эти два старых... политика объяснили мне, почему я буду вынужден часть времени проводить с тётей Жаннетт и пообещали, что вплоть до моего шестнадцатилетия их партия и они лично не будут предпринимать никаких шагов, ущемляющих моё положение.

Сказать, что Мария была ошарашена моим объяснением - это ничего не сказать:

- А после того, как тебе исполнится шестнадцать?

- А вот тогда я уже должен либо предоставить им группу в парламенте, поддерживающую меня, которую они будут вынуждены учитывать в своих раскладах и быть готовым торговаться с ними по любому поводу, либо войти в их партию, либо быть готовым отражать их удары.

Мария была возмущена. - Старые стервятники! Ведь понимают, что к шестнадцати ты только закончишь школу и ничего не сможешь им противопоставить!

- Ничего, Мария, прорвёмся. Я даже и не ожидал такого щедрого подарка от политиков. Думал, меня поставят перед жёстким выбором: либо ты с нами, либо против нас. А тут просто райские условия.

- Но подожди, если тебя до шестнадцати оставили в покое, зачем тебя на завтра пригласил лидер лоялистов?