Наследник Осени - [14]

Хотя минуло немало лет, многие огндариенцы все еще неодобрительно относились к чужестранцу, сумевшему пройти испытание Каменным Сердцем и стать братом. Однако, вопреки мнению недоброжелателей, город процветал под его руководством. Креллис втрое увеличил армию. Порты при нем работали не только днем, но и ночью. Большинство тех, кто помнил, оплакивали пропавших братьев, отправившихся далеко на север с тайной и священной миссией. Брофи не знал их, но ощущал отсутствие отца как глубокую и незаживающую рану.

Креллис подошел ближе, и Шара с удивлением обнаружила, что он не один, что рядом с братом Осени вышагивает сгорбленный старичок с напудренным белым лицом и длинными завитыми черными волосами, безошибочно указывающими на его принадлежность к правящему кругу далекой Западной империи. Рядом с братом Осени старичок казался едва ли не карликом, поскольку не доставал ему и до плеча. При этом чужеземец цепко, как малыш за юбку матери, держался за рубашку Креллиса. В Огоггиме – Шаре рассказывали об этом наставники – каждому полагается держаться за рукав вышестоящего. Ей приходилось слышать о целых процессиях, разгуливающих по Опаловому дворцу в строгом соответствии с установленным иерархическим порядком.

В данном случае за ветхим старичком следовала миниатюрная женщина с таким же напудренным белым личиком и черными волосами. Она держалась за своего поводыря точно так же, как он держался за Креллиса. Женщине могло быть и пятнадцать, и пятьдесят – белая маска скрывала возраст, к тому же она почти не отрывала глаз от земли.

Если Креллис и чувствовал себя не в своей тарелке, возглавляя шествие похожих на кукол чужестранцев, то никакого видимого неудовольствия странным обычаем он не выказывал и держался, как всегда, с невозмутимым достоинством.

Случившееся затем застало Шару врасплох. Креллис покинул ряды процессии и подвел гостей прямо к ней. Она приветствовала его низким, как и полагается в официальной обстановке, реверансом.

– Отец Льюлем, это Шара.

Девушка снова поклонилась, но уже не так низко.

– Она учится в школе Зелани, о которой я вам рассказывал.

– Дочь моего сердца, какая радость снова встретить тебя в первый раз.

Глаза старичка задорно блеснули, и Шара мгновенно прониклась к нему симпатией. Людей почтенного возраста с улыбкой ребенка встречаешь не часто.

– Отец моего сердца, – ответила она, не без труда вспомнив подобающую форму обращения – уроки этикета остались в далеком прошлом. – Я всегда вспоминаю вас с нежностью и теплом, хотя и вижу ваше лицо впервые.

– Мне бы хотелось попросить тебя быть провожатой отца Льюлема до конца вечера. У меня, к сожалению, есть и другие обязанности, – сказал Креллис.

– Почту за честь, – без всякого жеманства ответила Шара. Никогда прежде Креллис с ней не заговаривал, но при этом, очевидно, знал, что она выпускница. Такое внимание брата Осени наводило на определенные мысли.

Отец Льюлем разжал пальцы, разгладил невидимые морщинки на рукаве, за который только что держался, и убрал руку в складки своего платья.

Креллис наклонился к уху Шары.

– Держись за рукав его жены и не отпускай, пока она сама тебя не отпустит.

Девушка взглянула на миниатюрную женщину, застывшую в шаге от мужа. Маленькая, робкая, она напоминала напроказившего и получившего нагоняй ребенка. Как только Креллис отвернулся, Шара ловко обогнула посланника и уцепилась двумя пальцами за рукав платья его супруги. Она еще успела взглянуть на Калеба, который ободряюще улыбнулся в ответ.

– Желаете присоединиться к процессии? – неуверенно осведомилась Шара.

Старичок расцвел улыбкой и с энтузиазмом ребенка захлопал в ладоши.

– Да, да, давайте посмотрим, как управляется этот «свободный» город.

Пропустив супругов вперед, она последовала за ними по дорожке. Совет проводился в первый день осени, а потому для входа были открыты врата Осени, расположенные на дальней стороне Колеса.

– В Середине мира, откуда я прибыл, – начал посланник, – император провозглашает, а далее все происходит, как он сказал. Его вечная мудрость наделен властью Ога, и за пять тысяч лет он еще ни разу не ошибся. Таков высший порядок жизни, но мне интересно узнать, какому порядку следуете вы.

На языке у нее уже вертелся подходящий ответ, но Шара решила больше полагаться на веселый огонек в глазах старичка, чем на помпезность обязательных фраз.

– Жизнь была бы проще, будь и у нас император. Должна признаться, мы, огндариенцы, постоянно ошибаемся.

Льюлем захихикал, как девчонка, и снова захлопал в ладоши.

– Ах, эта примитивность Востока! Очарование варварства.

Шара улыбнулась в ответ – теперь она уже не сомневалась, что они нашли общий язык.

– Пожалуйста, расскажи мне о вашем городе. Многое мне, конечно, известно, но я бы хотел услышать всю историю из уст моей очаровательной дочери.

К такому повороту событий Шара была готова.

– Чтобы объяснить, что такое Огндариен, мне придется вернуться к началу. К возведению стен приступили менее двухсот пятидесяти лет назад. Наш город – относительно молодой, но по-настоящему уникальный. Заложившие его основы четыре семьи положили на общий стол самые разнообразные таланты. Гельдары обосновались на берегах бухты много столетий назад, задолго до того, как мечта о Свободном городе впервые посетила Донована Моргеона. Гельдары занимались рыболовством, разводили скот, добывали мрамор и отправляли каменные блоки на запад и восток. Они первыми поверили в пророческие видения Донована и составили большую часть тех, чьими руками строился город. Впоследствии именно Гельдары дали начало Дому Лета. Их потомки и поныне составляют большую часть населения.