"но" для нас не существует, если речь идет о задании ГКО. А там, у товарища Сталина, думайте, что
говорите и наперед батьки в пекло не лезьте... Иногда лучше промолчать. В случае чего, я помогу. .
Трудности есть, но жаловаться нам не к лицу. Ясно?
— Понятно!
— Вопрос ясен!
— Будем на высоте! — в три голоса ответили директора.
Все они были очень взволнованны предстоящей встречей и отлично понимали, что и самого
наркома надо подбодрить.
— И никаких бумаг! — предупредил он. — Все должно быть здесь, — и он постучал пальцем по
лбу.
В Кремль они поехали на машине наркома. В дороге никто не проронил ни слова, каждый старался
представить себе, что их там ожидает. Нарком имел постоянный пропуск в Кремль, остальным
пропуска были заказаны заранее. Дружинин давно здесь не бывал и потому, проходя по территории
Кремля до здания Совнаркома, внимательно приглядывался: "Все, как и до войны, — с
удовлетворением подумал он, — также державен и величествен, а коммуфляжи на стенах и асфальте
и краска на куполах делают его лишь суровей и сосредоточенней".
Он вдруг поймал себя на мысли, что Кремль сейчас похож на русского богатыря в боевом шлеме и
стальной кольчуге, готового к жестокой битве с чужеземным захватчиком...
Но вот они уже поднимаются по широкой полукруглой мраморной лестнице Совнаркома на второй
этаж и предъявляют в очередной раз пропуска дежурным офицерам службы госбезопасности. После
тщательного осмотра пропусков их пропускают в длинный коридор, ведущий в святая святых Кремля
— помещения, где обитает товарищ Сталин. Кабинет-приемная Александра Поскребышева,
многолетнего помощника Генсека, недавно возведенного в генералы, был обставлен в строгом
кремлевском стиле — стены облицованы под дуб, массивный стол под зеленым сукном, коричневые
кожаные кресла возле него и стулья вдоль стен, обитые кожей такого же цвета. Поскребышев, не
вставая с кресла, поздоровался, взглянул на часы и сказал, что придется немного обождать. Вскоре из
кабинета Сталина появился чем-то озабоченный Каганович, облаченный в мундир железнодорожного
наркома. Слегка кивнув головой в сторону присутствующих, он быстро прошел мимо и вышел из
комнаты. Поскребышев поднялся из-за стола и пригласил следовать за ним. В смежной комнате, где
располагалась личная охрана Сталина, вошедших зорко «обшарили» глазами, поинтересовались, нет
ли у них, случайно, какого-либо оружия, а одного из директоров вежливо попросили не утруждать
себя лишней ношей и оставить у них свою папку-планшет. Услышав это, министр строго посмотрел
на виновника и укоризненно покачал головой:
— Я же предупреждал... Черт знает что...
Только после этого генерал охраны приоткрыл первую и вторую массивные двери кабинета
Сталина. Они увидели Сталина, стоящего у стола и читающего какую-то бумагу. Бросив взгляд на
вошедших, он кивнул им головой, то ли здороваясь, то ли приглашая войти. Пройдя пару шагов от
двери, нарком остановился и сделал рукой знак остальным остановиться рядом и пристроиться к
нему. Тем временем, Сталин закончил чтение, отложил бумагу, неслышно ступая по высокому ворсу
алой ковровой дорожки, неторопливо вышел на середину кабинета и без всяких предисловий
обратился к наркому:
— Как обстоит дело с выпуском новой продукции и как его можно ускорить?
— Изготовление первой опытной партии, товарищ Сталин, идет полным ходом и по
утвержденному графику, — ответил нарком. — Что же касается нового срока... — он нахмурил лоб и
сдвинул брови, подыскивая нужные слова, — то здесь надо все подсчитать. Сию минуту я не
рискую...
— А что скажете Вы? — Сталин перевел взгляд на директора завода, стоящего по правую руку от
наркома.
Директор расправил плечи и с воодушевлением ответил:
— Дорогой товарищ Сталин! Всенародный лозунг: "За Родину! За ... (Дружинин мгновенно
покрылся краской: "Неужели скажет "За Сталина"?!) — Победу!" для нас также священен, как и для
бойцов Красной Армии! Конечно мы выполним Ваше ...
Дружинин вытер платком взмокший лоб. Сталин поморщился и перебил его:
— Зачем говорить лозунги?! Я лозунги сам умею говорить!
И обратился к Дружинину:
— А что скажите Вы, товарищ Дружинин? Скажите свое мнение пока Ваш нарком размышляет.
Он погладил ус и сощурил глаза:
— Ваш нарком хороший человек, но Ваш нарком хитрый человек. Вы знаете, о чем он сейчас
думает? Он думает о том, как бы не продешевить... — Сталин взглянул на наркома, выдержал паузу и
опять обратился к Дружинину: — Так что Вы мне скажете на сей счет?
Дружинин никогда не думал, что Сталин знает и помнит его фамилию, но это придало ему
уверенность и он, волнуясь меньше, чем ожидал, ответил:
— Я считаю, товарищ Сталин, что выражу наше общее мнение, если скажу, что сегодня мы,
оборонщики, должны меньше просить, а больше производить.
— Умные речи приятно слышать, — проговорил Сталин, — не правда ли, товарищ нарком?
— Это наша принципиальная позиция, товарищ Сталин, — сказал нарком, — но для точного
