Наследник - [64]

— Переход? — переспросил Михаил.

— Комплекс находится вне времени и пространства, в так называемом сетевом коконе. Здесь только точка доступа.

Михаил помолчал немного, а затем рассказал обо всем вышесказанном экипажу.

— И?.. — От доктора Круглова веяло веселым интересом.

— Что «и»? — удивился капитан. — Переходим в этот самый комплекс, нас затем и послали, чтобы мы выяснили все возможное. Сейчас только свяжусь с крэнхи — тут, думаю, будет работать тот же принцип — доступ только разумным разных видов вместе.

Как выяснилось, Гши Тайхау был в курсе — его Л250 тоже связалась с комплексом. Капитаны быстро обсудили случившееся и дружно приняли решение идти дальше.

Не прошло и десяти минут, как два соединенных воедино одинаковых корабля двинулись к точке перехода. Едва успели они оказаться там, как каждому человека или крэнхи показалось, что в него заглянул кто-то огромный и безмерно могучий. Он мгновенно считал память разумного, разложил ее по полочкам и пришел к каким-то своим, ведомым только ему выводам. И вокруг все изменилось — «Тень» и «Поиск» оказались в ни на что не похожем, залитом ярким светом пространстве, которое пересекали под самыми дикими углами бесчисленные подрагивающие трубы такой толщины, что по любой легко прошла бы сотня таких сдвоенных кораблей. Они свивались в спирали, выстраивали из себя иные геометрические фигуры и перекручивались ни на что не похожие узоры. То и дело то там, то тут возникали ослепительные разноцветные вспышки света.

«Тень» и «Поиск» потянуло куда в сторону счетверенного квадрата, в центре которого пульсировала спираль. Двигатели отключились и не реагировали на команды пилотов — теперь ими управляли извне. На запрос Михаила ЛЗОО сообщила, что здесь запрещено использовать собственные двигательные системы, чтобы не повредить структуру комплекса.

— В общем, правильно, — задумчиво заметил Суровцев, разглядывая окружающее посредством сенсоров корабля. — Тут можно неумелым пилотированием такого наворотить…

— Шеф, обижаешь! — возмутился Хряченко. — Я бы как иголочка прошел, ничего не задел. Да и ты — тоже.

— Любой бы «безумец» прошел, — подтвердил новый член экипажа, Алекс Шапиро, которого доктор Круглов недавно выпустил из медотсека после излечения и внедрения защитного комплекса нанитов.

Впрочем, эти нанокомплексы за время ожидания в предыдущей точке успели внедрить всему экипажу, исключая пока американца — одна инъекция, и человек становится по земным меркам сверхчеловеком. Наниты еще не развернулись в телах людей полностью, но все уже успели ощутить увеличение скорости мышления, улучшение самочувствия, ускорение реакции почти в два раза. Без следа сошли все старые шрамы, исчезли последствия ранений. Судя по предположениям Круглова, срок жизни увеличился как минимум впятеро. И это все были мелочи — когда нанокомплекс завершит перестройку организма, его носитель вообще станет малоуязвим.

Сдвоенный корабль продолжал двигаться под внешним управлением к центру спирали, где находился полупрозрачный додекаэдр. Аппаратура отказала, и определить его размеры оказалось невозможно, но, судя по первым прикидкам, не менее десяти километров в диаметре.

— Если наши знали, что тут ждет, то понятно их желание успеть первыми, — заметил американец. — Мы же до сих пор только мелочи находили, а тут такое…

— Да уж, — словно пес отряхнулся Тупило. — Отдавать это им — последнее дело. Все только ради своего обогащения используют. Гарантию даю, что если бы они нашли комплекс, то даже нанокомплексы простые люди не увидели бы, только богатенькие буратино.

— У вас, что ли, не так? — насмешливо спросил Торренс.

— Не так, — заверил бортинженер. — У нас эти комплексы получит со временем весь народ, без исключений. И притом бесплатно.

— Слышал, что у вас медицина бесплатная, но не верил, — вздохнул американец. — У нас, если на дорогую страховку денег не хватило, то и лечить тебя не станут. Точнее, в пределах страховки услуги окажут, но не более.

— Социальные гарантии Империи, — усмехнулся Тупило. — Как у вас пишут, в обмен за свободу. Никогда не понимал свободы дохнуть с голоду! Свободно поливать других грязью, но из-за этого права не иметь ничего? На хрен такую, блин, «свободу»!

— Да не в этом дело, — скривился Торренс. — Это так, мелочи. Главное тут — свобода от совести и чести, право творить любую мерзость безнаказанно. Одни законы о защите педофилов чего стоят! А попробуй защити своего ребенка силой — тебя же и посадят!

— Вы серьезно?.. — растерянно посмотрел на него бортинженер.

— Более чем серьезно, — заверил американец. — Если по заключению психологов все было добровольно, то ты ничего не докажешь, даже если твой ребенок после этого говорить не может и постоянно плачет! А психологи охотно берут деньги. Так что сесть за изнасилование, причем не более чем на два года, может только тот, у кого нет денег. Вот так-то…

— Не понимаю, почему вы терпите это, — помотал головой Тупило.

— Я уже говорил — не хотим крови, — вздохнул Торренс. — Но у отставных офицеров с каждым годом все меньше терпения остается. Скоро, похоже, граничная черта будет пересечена, и тогда наши бонзы получат за всё. Разом.