Наследник - [137]

   — Не понимаю.

   — Послушай, это потрясающая пьеса, её можно разыграть как по нотам. Мы побьём негодяев в их же собственной игре. Взвинчивая цены, они держат запас маиса на своих складах, как воду в бадье на случай пожара: чуть где занялось, можно плеснуть, чтобы огонь не распространялся дальше. Мы оставим мошенников без этой бадьи, и, когда огонь вспыхнет, нм нечем будет остановить его. Голодные люди быстро теряют кротость. Никакое зло, творимое людьми или богами, не подтолкнёт жителей этого города к бунту вернее, чем пустые желудки.

   — Им уже случалось восставать, — заметил я.

   — И они сделают это снова. Мы не только уничтожим за пасы маиса, но и наймём распространителей слухов, которые примутся кричать, что пожар устроен самим вице-королём. Что кое-кто видел, как здания поджигали soldatos из дворца.

Я расхохотался.

   — Матео, что ни говори, а ты величайший драматург цивилизованного мира.

   — Ты переоцениваешь мой талант, — отозвался он с деланной скромностью.

128

— Мы осуществим свой план под прикрытием mascarada, — заявил Матео.

Уж не помню, amigos, говорил ли я вам, что в колонии по любому поводу устраиваются массовые гулянья. Народ высыпает на улицы, чтобы отпраздновать прибытие королевского флота, порадоваться победам, одержанным королём в Европе, почтить дни памяти святых, вступление в должность епископов или вице-королей... Короче говоря, поводов для массовых сборищ в Новой Испании хоть отбавляй.

Из всех видов празднеств я более всего любил красочные карнавалы и маскарады, и, как объяснил мне Матео, именно такое мероприятие затевалось в городе. Официальным поводом для празднования объявлялось счастливое разрешение от бремени королевы, подарившей его величеству в Испании принца, но вдовая дочь дона Сильвестро, навестив нас в очередной раз, рассказала, что в действительности власти хотят отвлечь этим народ и ослабить недовольство.

— Теодора говорит, — объяснял мне Матео, — смысл mascarada в том, чтобы люди на время забыли о пустых желудках. Вице-король знает, какое настроение царит в городе, и решил применить испытанный приём: всякий раз, когда он объявляет о дополнительных поборах на какую-нибудь затеваемую королём войну, обязательно возникает и повод для очередного карнавала. Вот и на прошлой неделе дон Диего собрал городских нотаблей и заявил, что необходимо устроить mascarada в честь прибавления в королевском семействе. Это даст нам возможность, надев маскарадные костюмы, появиться на улицах. Ну а уж костюмами Теодора нас обеспечит.

Но когда слуги доньи Теодоры принесли нам костюмы, Матео, взглянув на них, испытал потрясение, а потом пришёл в ярость.

   — Чтобы я напялил это барахло! Да никогда!

   — Разумеется, — согласился я, едва сдерживая смех. — Это просто насмешка Рока.

На самом деле дочь дона Сильвестро подобрала самые популярные и подходящие для нашей цели маскарадные костюмы — Дон Кихота и его неизменного спутника, упитанного Санчо. Одного в толк не возьму, откуда она узнала о том, с какой яростью относится Матео к творцу Рыцаря Печального Образа?

Впрочем, пока Матео бушевал, я понял, что донья Теодора действовала очень разумно: в день праздника на улицы высыплет великое множество Дон Кихотов и Санчо и мы запросто среди них затеряемся.

Так или иначе, выбора не было, и Матео в конце концов смирился. Не преминув при этом, естественно, отвести себе главную роль — он собирался предстать рыцарем, а меня обрядить толстеньким, простоватым слугой Санчо.

   — Но не вздумай упоминать имя этого мерзавца, похитившего мою душу, — предостерёг Матео.

Мы облачились в костюмы и вышли из дома.

   — Пойдём на главную площадь. Она будет битком набита, и в такой сутолоке, когда начнётся шествие, никто не заметит, как мы тихонько проскользнём к зернохранилищу.

Площадь и впрямь была полна народу: одни пришли покрасоваться в маскарадных костюмах, другие полюбоваться карнавальным шествием.

Возглавляли шествие трубачи, за ними, в окружении сотен участников в маскарадных костюмах, следовала длинная вереница карнавальных колесниц, на каждой из которых разыгрывались живые сцены из истории, литературы или Священного Писания.

Эти искусно сработанные, богато украшенные декоративные повозки и сами по себе могли привлечь внимание зевак. Толпа на площади состояла в основном из мелких торговцев, ремесленников, подёнщиков и бедноты, тогда как люди с положением любовались процессией с разукрашенных балконов и крыш.

Первую колонну составляли те, кто нарядился индейцами, — множество людей, шествовавших в облачениях различных племён: мужчины с оружием, изображавшие воинов, и женщины в традиционных праздничных одеждах. Особое внимание привлекла группа людей, прикрывших наготу лишь настолько, чтобы их не обвинили в непристойности и не взяли под стражу, но зато ярко раскрасивших тела разноцветной глиной. Шествуя по улицам, они размахивали дубинками, издавая свирепые кличи, и изображали, как я понял из комментариев зевак, воинственный и дикий народ Пса.

За индейцами следовал Кортес верхом на лошади, в окружении индейских вождей, некоторых из которых он убил или покорил. Среди них были: Несауалькойотль, поэт-правитель Тескоко, умерший перед самым вторжением; Монтесума (Мотекусома), павший от рук своих собственных разъярённых подданных; несчастный Чималпопока, угодивший в руки конкистадоров и скончавшийся от пыток; и даже сам бог войны Уицилопочтли, собиравший богатый урожай жертвоприношений, пока его храмы не пали, разрушенные испанцами.