Наследник чемпиона - [57]

Связь с Марселем была налажена, это было видно по спокойствию Мартынова. Впрочем, Мартынов всегда был спокоен, даже в субботу, когда перед его носом стреляли из автомата. Понимая это, Метлицкий не выдержал:

– Послушай, Мартынов, пока у нас есть пяток минут… Я все хотел спросить – зачем ты это делаешь? Речь идет о сумме, которая в миллион раз превышает сумму, за которую в России могут пробить голову. А ты знаешь это, и все равно едешь.

– А зачем ты это делаешь? – развернувшись в кресле, Мартынов посмотрел в глаза майору.

– Ну, это моя работа. Если меня ее лишить… Я, наверное, запью от тоски, сопьюсь и умру.

– И рискуешь при этом здоровьем, а иногда и жизнью, правда? Ловишь преступников и даришь людям их же имущество, то бишь деньги.

– Верно, – подтвердил Рома, пытаясь выудить из полной, очевидно, утром купленной пачки сигарету.

Мартынов одними уголками губ улыбнулся и посмотрел на экран монитора.

– Если совпадут отпечатки пальцев, то я подарю тебе три миллиона долларов. Рискуя здоровьем, а иногда и жизнью, я подарю тебе полностью обеспеченную старость и имущество, тебе не принадлежащее. То бишь деньги. Так в чем большая польза, Метлицкий? Дарить людям подарки, или дарить их же собственные вещи? А Геру из отдела кадров ГУВД я не знаю.

– «Катай», тебе не привыкать, – Андрей отдал обратно Метлицкому переданную ему банку с криминалистической мастикой и валик. – Только на этот раз свои. И подпиши, чтобы проколов не было – «Метлицкий Р. А.».

Когда Рома, профессионально обработав каждый палец и обе ладони, по-милицейски аккуратно снял свои отпечатки и помыл под краном руки, Мартынов протянул ему лист:

– Положи в карман. Сейчас найдем факс и отправим. Мне очень хочется, чтобы деньги достались именно тебе, несмотря на неприязнь…

– Спасибо и на этом.

Президент банка оказался милостивым человеком. Велев охране пропустить двоих типов сомнительной наружности к себе в кабинет, он разрешил отправить факс прямо со своего стола.

– У нас с французскими коллегами давние добрые отношения, – прояснил он свою необъяснимую доброту. – А вы кого в Марселе знаете, господин Мартынов?

– Мсье Лемока, – буркнул американец.

– Лемока?.. – Глаза президента стали больше золотой оправы. – Он же будет председательствовать в ВТФ в две тысячи шестом году! Мсье Лемок… Вы точно о президенте банка Пуризо говорите?

– О нем, о нем, – подтвердил Мартынов, слушая шорох «уезжающего» в Марсель листа. – С две тысячи второго года тридцать евро мне должен.

Глава 19

Лоб американца покрылся испариной задолго до того, как он дочитал сообщение электронной почтой до конца. Он еще вчитывался в первое предложение, а угловое зрение, опережая время, уже заканчивало мысль. Стараясь довести дело до конца не торопясь, Андрей, не отрывая взгляда от экрана, вынул из кармана платок и прижал ко лбу.

Где-то в глубине души он знал, что невозможное может произойти, но, когда оно случилось, он оказался совершенно к этому не готов. Приехать в Россию и среди полутора сотен миллионов ее населения разыскать одного-единственного, того, кого он и должен был найти… А на что, собственно, он надеялся? Что все окажется пустяковым делом? Да ему самому, еще в Вегасе, эта идея казалась сумасбродной! Однако это был не первый случай, когда он брался за сумасшедшую идею и доводил ее до конца. Но никогда ранее цена успеха или поражения не стоила десяти миллионов долларов.

Он прочел текст еще раз. Закурил. Возможно, что среди фраз закралась ошибка? Черт возьми, может быть, он что-то неправильно перевел? Но Мартынов уже давно не переводит с английского, а читает! И разговаривает, и пишет, и даже матерится!

Нужно подождать пару минут. Текст перед глазами. Сейчас они вчитаются, поймут смысл написанного. Сверка, проверка, идентификация.

И вот он результат!

– Что там? – выдавил Метлицкий, который минуту назад дал себе слово молчать до тех пор, пока не заговорит американец.

Андрей оторвался от экрана и, поглядывая в окно, прикусил губу. Да, он оказался совершенно не готов к этому. Поэтому сейчас нужно обдумать то, что следовало домыслить еще до поездки в банк.

– Я могу тебе одно сказать, Рома, – Андрей развернул офисное кресло в сторону Метлицкого. – Моя встреча с Гулько завтра уже не состоится.

Лицо майора сначала потемнело, а спустя мгновение побелело. «А у этого парня тоже нелады с давлением, – отметил знакомые симптомы Мартынов. – Только мне кажется, что они появились у него впервые в жизни. Вряд ли он не понял, что сейчас случилось».

– Что ты… имеешь в виду? – Нет, Метлицкому было мало своих догадок. Ему нужно было их подтверждение.

– Я имею в виду то, – взгляд американца впился в переносицу российского милиционера, чья заработная плата в месяц составляет двести пятьдесят долларов. – А имею я результаты дактилоскопической экспертизы французской лаборатории. Тест «А» показал, что ты – Артур Викторович Мальков, чтоб тебя, мент… а не Роман Алексеевич Метлицкий!

Рома хотел сглотнуть слюну, но ее во рту не оказалось. Сделав судорожное движение, стараясь при этом казаться спокойным, он проглотил сухой комок ступора.

– Что ты сказал?