Наследница Роксоланы - [64]
Ей и раньше порой случалось задумываться о том, как устроено Посмертье: согласно отцовской вере или материнской. Нет, они-то с братом, конечно, правоверные, да и об отце никто из посторонних не скажет, будто он иной веры придерживается. Однако было кое-что, позволявшее близнецам Джан, Бал и Беку, по реке всех этих рассуждений словно бы на двухвесельной лодке грести. Даже через такие стремнины, где обычный человек поневоле лишь на одно весло уповает.
Преимущество существенное. Другое дело, что в описании посмертных кар для самоубийц оба ада, мамин и отцов, сулили одинаковые муки…
Бр-р-р, нет уж. Поэтому у них с Айше будет так: в правой руке – по кинжалу, выставить клинок перед собой на уровне сердца, встать лицом к лицу и, обнявшись левыми, с силой припасть друг к другу.
Так и не испытав ни разу в жизни мужских объятий…
Прости, мама, но иначе не получится, так уж распорядилась судьба. Или вот это: немного боли – и все… Или куда больше боли, а потом, не выдержав, погубить всех вас.
И ты, отец, прости. И ты, Джанбек, брат мой.
И ты, Ламии…
Для этого надо немногое: добыть еще один кинжал. Ламии не захотел его дать. Но на самом-то деле не так это и трудно: сейчас, когда она, «Бек», числится у пиратов совсем бессильной, чуть ли не изломанной, ее будут стеречь беспечнее. Не так, чтобы бежать, но так, чтобы до чьего-нибудь кинжала добраться удалось. Особенно раз уж Пардино рядом.
Пардино жалко. Но ему-то в ад попасть точно не грозит, а в рай… пустят ли? Кажется, да: зверям, безгрешным по природе своей, путь туда не должен быть закрыт. И в отцовский Regnum Dei, и в мамин Джаннат. Ну, они как-то соединяются, конечно.
Вот и замечательно.
А еще все-таки очень жаль Айше. Не за посмертье, ей-то ничего не грозит, а за то, что так неудачно получилось. Выходит, все зря было. С момента побега. Даже с того дня, как Айше привселюдно дала ту клятву…
Не надо об этом. Айше вообще что-то слишком часто не везет. Угораздило ее вообще придумать ту историю про внуков Барбароссы… Если бы не это, их бы продали, конечно, в рабство, причем сразу, но хоть живы бы остались. А что клятву о мести потомкам Хюррем тогда не сдержать… Так ее же и мертвым не сдержать.
Тут Джанбал больно ущипнула себя за руку, вспомнив, что историю эту она сама вовсю досочиняла, да ведь и изначальную мысль своей подруге подала, пусть и невольно, когда заговорила о Хызре. Повернулась к Айше – и увидела, что у той глаза на мокром месте.
– Ну, чего ты? Не бойся…
– У него, наверное, три ребра сломаны! – всхлипнула Айше. – И ключица…
– Да брось… – Бал не сразу сообразила, что Айше все это время переживала за ее брата. – Помят он сильно, это правда. Ничего, заживет, нам с ним не впервой.
– Что ты говоришь такое, как ты можешь? Справа на боку живого места нет, такой кровоподтек страшный…
– Ну, так мы же с тобой его и обмотали прочно, забыла? – Джанбал чуть было не улыбнулась, вспомнив, чем ее названная сестра собиралась делать ту перевязку… и чем в конце концов сделала другую. – И на переломы не похоже совсем. Может, трещина в одном-двух ребрах, бывает… Поправится! Видела бы ты Бека, когда он как-то раз с коня слетел, и не такой здоровенный, как сейчас, а всего-то одиннадцать нам тогда было… Мама, помню, испугалась страшно. Но зажило все, как на щенке волкодава!
Спохватившись, девушка украдкой огляделась по сторонам. Вблизи никого не было, за этим-то она следила с самого начала, а все же лучше бы проявить дополнительную осторожность. Имя «Бек» ей, говоря не о самой себе, произносить вслух уж точно не стоило.
– Правда? – жадно спросила Айше.
– Конечно. И еще была пара случаев: когда на стремнине лодка опрокинулась… и когда мы с братом вдвоем отлупили Вислозадого Метхи и трех его дружков – ха, это была славная битва, они на карачках уползли, хотя нам тоже досталось.
– А вдруг все-таки ребра сломаны? И поранят легкое? – В голосе Айше снова зазвучали слезы.
– Не трусь. – Эти слова Бал, играя роль самой себя как брата несчастной Дайе, произнесла громко, мужественно-грубовато, с мальчишеской хрипотцой. Совершенно естественно выглядит, если брат, вчера выдержавший жестокую схватку, сейчас храбрится, говорит покровительственным тоном. А что его сестра при этом готова расплакаться – еще естественнее.
Понизив голос, она добавила:
– Ты же помнишь, что он тебе вчера сказал про «Аль-мусофирин»…
– А еще ключица… – Айше совершенно проигнорировала ее слова. – Он точно сумел поднять руку выше уровня плеча?
– Еще как сумел. Даже выше головы. И мы с тобой обе это видели. – Бал смотрела на свою названную сестру в полном изумлении, не понимая, как такое можно забыть, не год ведь миновал, а половина суток от силы.
– И ссадин у него несколько, таких ужасных…
– По-настоящему серьезная только одна. Самая первая. Но ее, сама помнишь, кутенок бесхвостый оставил, не Носорог…
– Да-а, скажешь тоже, одна! – Айше, уже не скрывая рыданий, уткнулась подруге в плечо. – А над коленом не видела, что ли? Настоящая рана! Это когда его Носорог в третий раз на «палубу» швырнул…
Мысли лихорадочно заметались в голове Джанбал, как рыбешки в затягивающемся кошеле невода. Неужели правда? Брат, ее брат, ранен по-настоящему, не просто ушиблен и оцарапан, а она этого даже не заметила?! Айше, подруга и названная сестра, но все-таки совсем чужая Беку девушка, – заметила, а она, сестра по мясу и костям, – нет! Как последняя дура ухитрилась поверить, что пострадал он не сильнее, чем бывало во время их детских проделок…
Османская империя, ХVI век. По мусульманским поверьям рождение двойни – плохой знак, и второй ребенок – дитя шайтана. Поэтому султан узнал только об одной из дочерей, а маленькая Орыся стала сокровенной тайной прекрасной Роксоланы. Сестры росли во дворце и часто менялись ролями, чудом избегая разоблачения. Однажды они обнаружили в заброшенной башне пленников – молодых и пригожих Тараса и Ежи. Впервые в жизни девушки влюбились и, чтобы быть вместе с любимыми, решили организовать побег. Но в назначенный час только одна из сестер оказалась способна бросить все и пойти за любимым на край света…
Блистательная Порта. Среди наложниц султанского гарема оказались Анастасия, Элизабет и Мария. Юные девушки из разных семей, разных стран и разной веры… В атмосфере интриг, зависти и предательства новоиспеченные Махпейкер, Башар и Хадидже все же сумели стать подругами. Но лишь одна из спутниц султана может получить новое имя «Кёсем» – «самая любимая». Кому же суждено стать избранницей османского правителя?
Они встретились в Ницце — венгерский граф, одержимый желанием отомстить злодею, чуть не сделавшему его калекой и похитившему возлюбленную, и юная русская княжна, безнадежно влюбленная в женатого человека. Презрев светские приличия, они решают вместе отправиться в опасное путешествие, преследуя каждый свои цели и не ведая, что от судьбы не убежать. А их судьба — быть вместе.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Горем и бедой обернулось Марине Мнишек восхождение на русский престол. Ее прекрасный супруг Димитрий, который ради ее прекрасных глаз готов был покорить и бросить к ее ногам огромную страну, убит дикими московитами как злодей и самозванец. Теми самыми, которые только что клялись ему в верности и преданности… Что ждет теперь новую русскую царицу, которая венчалась на царство даже раньше своего мужа? Кто она — бедная гонимая самозванка? Или все-таки царица, которой не хватает лишь престола и… любви?..Ранее роман «Пани царица» выходил под названием «Престол для прекрасной самозванки».
Солейс Фариндейл сразу обратила внимание на нового обитателя отцовского замка — высокого и красивого сокольничего, и была готова подарить ему свою любовь, позабыв об осторожности. Нежная, наивная Солейс! Логан Грей — ее заклятый враг, он намерен убить отца девушки и завладеть замком.
Гробница Неизвестной Царицы в Египте многие годы не давала покоя археологам. Проникнуть в нее можно было лишь при помощи креста жизни Анх и Кольца, принадлежавшего древним атлантам.Эксперт по историческим драгоценностям Альдо Морозини, случайно став обладателем легендарного Кольца, отправляется по делам в страну пирамид, где встречает своего друга, археолога Адальбера Видаль-Пеликорна. Им предстоит пережить немало трагических испытаний, прежде чем они смогут воочию убедиться в том, что Неизвестная Царица - это вовсе не мумия...