Наследница порочного графа - [12]

– Почему?

– Я слышу гул.

Дайнека с подозрением взглянула на него.

– Гул? Может быть, шум в ушах? Такое бывает.

– Я в своем уме. Не считайте меня идиотом.

– Не считаю.

– Вы знаете, кому принадлежал этот дворец?

– Графу Измайлову.

– Слышали о нем что-нибудь?

– Татьяна Ивановна рассказала мне историю рода Измайловых.

– Граф Александр Петрович, последний владелец дворца, был человеком порочным. Его жена – прелестной набожной женщиной, происходившей из царственного семейства Романовых. Их супружеский союз называли союзом порока и добродетели.

– К чему это вы?

– К тому, что порока было больше, чем добродетели. Здесь пахнет смертью.

– Какое отношение эта история имеет к вашей бессоннице? – спросила Дайнека.

Бирюков взглянул на нее так, как будто она заслоняла собой то, что он хотел разглядеть.

– Я просто боюсь. Во сне живые очень интересны для мертвых. Здесь многие умирают во сне.

Дайнека встала из-за стола:

– Простите, мне нужно работать.

Глава 6 Следы преступления

Галуздина Дайнека встретила вечером, когда вышла из библиотеки. Он шагал по коридору в сопровождении полицейского.

– Игорь Петрович!

Галуздин обернулся:

– Вы что-то хотели?

– Только спросить.

Взглянув на полицейского, следователь сказал:

– Давай сделаем так: ты – к директрисе, а я – в спальный корпус. – Галуздин перевел взгляд на Дайнеку: – Вы туда идете?

– Туда.

– Дорогу знаете?

– Знаю.

– Проводите?

– Провожу.

Полицейский отправился в кабинет Татьяны Ивановны, а Дайнека и следователь спустились по лестнице на первый этаж. Она надела пальто, которое до этого держала в руках.

Галуздин спросил:

– Зачем вам пальто?

– Все-таки осень.

– А разве здесь нет подземного перехода?

– Есть, – Дайнека начала снимать пальто, но потом передумала. – Хотите пройти под землей?

– По улице я уже ходил.

– Идемте… – и они свернули в темную галерею.

– Мне показалось? – поинтересовался Галуздин.

– Что именно?

– Вам не хочется идти переходом.

– Не хочется. Но вы попросили.

– Красиво здесь, – сказал следователь.

– Эта галерея называется Римской.

– Смотрю, вы освоились. Почему Римской?

– Видите, на стенах лепнина? Это сцены древнеримских сражений.

– Зачем старикам сцены древнеримских сражений?

Дайнека заметила:

– Искусство – самый лучший утешитель в старости.

– А еще религия, – добавил Галуздин и поинтересовался: – На территории пансионата есть церковь?

– Этого я не знаю.

Следователь вдруг остановился и уставился в темный угол:

– Что за лестница?

– Старинная, винтовая. Ведет в подвал из парадной опочивальни графа Измайлова.

– Там начинается переход? – задав этот вопрос, он двинулся к лестнице.

– Не туда! – Дайнека схватила его за руку.

– Почему?

– Ею давно не пользуются.

– Вот и проверим, – Галуздин сдвинул заграждение, шагнул на лестницу и обернулся: – Идите же сюда. Смелее…

Дайнека ступила на межэтажную площадку и стала вслед за ним спускаться по чугунным ступеням. Преодолев пару витков, Галуздин остановился.

– Смотрите, – он посветил фонариком под ноги. – А вы говорите – не пользуются.

Дайнека опустила голову и увидела на пыльных ступенях чьи-то следы.

– Так сказала Татьяна Ивановна.

Продолжив спуск, следователь проговорил:

– Сдается мне, директриса не в курсе событий.

Они миновали лестницу и прошли в коридор, выложенный прямоугольными известняковыми плитами. Здесь было светлее.

– Это и есть переход? – спросил Галуздин и направился в него первым. – Кажется, вы хотели о чем-то спросить?

Дайнека напомнила:

– Вы собирались осмотреть лес и то место.

– Ну и что?

– Осмотрели?

– Думаете, я что-то вам расскажу?

– Не думаю…

– И правильно делаете.

Чуть помолчав, Дайнека заметила:

– Зря…

– Почему?

– Потому что я могла бы помочь.

– Вы? – Галуздин отстранился и, не сдержавшись, пару раз хохотнул. – Я сразу понял, вы юморная.

Дайнека улыбнулась:

– Этого у меня не отнять.

– Не успокоюсь, пока не узнаю, как именно вы собрались помогать.

– Тогда представьте… Я здесь живу. Работаю. Обедаю вместе со всеми.

– Готов поспорить, что будете завтракать и ужинать.

– Поесть я люблю.

– Простите, что перебил. Продолжайте.

– Я неглупый и внимательный человек.

– Хотите стать моим соглядатаем?

– Мне не нравится это слово.

– Заменим его на «помощник».

– Уверена, что смогу вам помочь.

Галуздин остановился и повернулся к Дайнеке. Будучи высоким мужчиной, он почти касался головой фонаря.

– А что?.. Не вижу оснований для отказа.

– Значит, по рукам? – Дайнека вытолкала его из-под светильника. – Вот так, а не то макушку подпалите.

– По рукам. – Следователь снова пошел вперед.

– Ну, тогда – давайте… – она зашагала рядом.

– Что?

– Рассказывайте, как там в лесу.

– Осень, дождь, но тепло.

– Я серьезно.

– Если серьезно… – Галуздин чуть помолчал, а когда снова заговорил, его голос прозвучал сухо, по-деловому: – По свету разглядели, что яма оказалась могилой. Пусть неглубокой, но форма и назначение сомнений не оставляют. На дне, присыпанные землей, лежали все вещи Безрукова: тренировочные брюки черного цвета, тонкий коричневый свитер с синим рисунком, бледно-голубая рубашка, пара темных полуботинок. Ну и, конечно, белье. Одежда вся в бурых пятнах.

– Хотите сказать… – Дайнека притихла.

– Думаю, Безруков сам вырыл себе могилу. Точнее, его заставили это сделать.