Наследница порочного графа - [10]

В библиотеку заглянула Татьяна Ивановна Песня:

– Людмила Вячеславовна, вы еще здесь?

Дайнека испугалась, как будто ее застукали за чем-то не очень приличным, и влепила телефонную трубку в гнездо аппарата.

– Что?

– Я спрашиваю: вы не обедали?

– А я и не знаю, где здесь обедают.

– Идемте, я провожу…

Дайнека закрыла библиотеку и зашагала вместе с директрисой по коридору.

– Столовая находится на первом этаже нашего корпуса, – Татьяна Ивановна говорила, одновременно спускаясь по мраморной лестнице. – Но если вы не желаете есть вместе со стариками, еду принесут в вашу комнату.

– Нет, что вы! – возразила Дайнека. – Я лучше со всеми в столовой.

– Предупреждаю, я обедаю у себя.

– Это ничего не меняет.

Не доходя до Римской галереи, Татьяна Ивановна шагнула в полукруглую арку:

– Здесь нужно свернуть налево, потому что если вы свернете направо, то попадете прямиком в актовый зал, – она повела рукой. – Я уже говорила, что дворцовый комплекс до революции принадлежал графу Измайлову. Все три здания построил его дед в первой половине девятнадцатого века. К тому моменту, когда хозяином стал последний из графов, Александр, семья Измайловых скопила неимоверные богатства. И все благодаря родовому проклятию…

Дайнека удивилась:

– Что за проклятие?

– Очень старое. Я бы сказала, древнее. Дело в том, что предок Измайловых по имени Измаил-Мурза был ханом Ногайской Орды… – Татьяна Ивановна Песня рассказывала сноровисто, не задумываясь и не подбирая слова, как экскурсовод, который повторяет одно и то же по нескольку раз в день. – Не желая ссориться с Московским царем, он крестился в православную веру под именем Федор и придумал себе фамилию по своему же мусульманскому имени – Измайлов.

– Но при чем здесь родовое проклятие? – спросила Дайнека.

– А вы сначала дослушайте, – степенно ответила Песня и продолжила: – Ногайские соплеменники Измаила-Мурзы не простили ему отступничества от кровной веры и упросили самую сильную степную колдунью наложить на весь род отступника вековое проклятие. В ту же ночь самому Измаилу-Мурзе привиделся сон, как будто прискакал к его дому всадник в черных одеждах и сказал громовым голосом: «Отныне за измену вере предков не будет в твоем роду в каждом его колене более одного наследника мужского пола. А если их будет больше, то никто, кроме одного, не проживет долее двадцати шести лет».

– Сбылось? – спросила Дайнека.

– Сбылось, да еще как! Никто из рода Измайловых не имел больше одного сына, все остальные умирали по самым разным причинам – начиная от болезней и кончая дуэлями.

– Но как это привело к накоплению несметных богатств?

– Очень просто: в каждом колене оставался только один наследник. Все семейное состояние безраздельно переходило в его руки. А поскольку Измайловы были людьми рачительными, их богатство сделалось одним из самых больших в Российской империи.

– А почему… – Дайнека хотела задать еще один вопрос.

Но Татьяна Ивановна ее перебила:

– Вот мы и пришли!

Они стояли на пороге огромной залы, оборудованной под столовую.

– Проходите, занимайте свободное место, нянечка вас обслужит.

Директриса хотела уйти, но Дайнека задержала ее, задав новый вопрос:

– Кто такой Водорезов?

– Это наш главный врач, – ответила Песня и удивленно подняла брови: – Вы уже познакомились?

– Да, – Дайнека смущенно потупилась. – То есть нет.

– Так да или нет? – с нажимом переспросила Татьяна Ивановна.

– Я звонила вам, а попала к нему.

– И он, конечно же, вас разыграл, – директриса, улыбаясь, кивнула. – Платон Борисович – человек молодой и очень смешливый, несмотря на то, что весь день среди стариков. Но как врач незаменим. Он специалист по геронтологии, на нашем материале пишет диссертацию.

– Здорово, – чуть слышно проговорила Дайнека.

– Проходите, садитесь за столик. Я обедаю у себя. И, кстати, мой номер телефона – один, два, ноль, – сказав это, директриса удалилась.

Глава 5 Люди-павлины

Первый пансионатский обед Дайнеке запомнился. Она пошла между столиками к высоким арочным окнам, где еще оставались свободные места. По мере того как она продвигалась, обитатели пансионата активно приветствовали ее. Старики, свидетельствуя почтение, любезно вставали. Сопровождаемая добрыми взглядами, она расположилась за столиком, где уже сидел пожилой мужчина в очках.

– Меня зовут Людмила.

– Бирюков, – отозвался тот, не отрывая глаз от кроссворда.

– Очень приятно…

– Что в этом приятного?

– Простите? – растерялась Дайнека.

– Что в этом приятного? Я плохой человек, живу в жалком приюте, вдали от цивилизации. Ну так скажите же мне, что в этом хорошего?

Помолчав, Дайнека сказала:

– Я не знаю, что вам ответить.

Взглянув на нее поверх очков, мужчина заметил:

– По крайней мере, не спорите и не убеждаете меня в преимуществах старости.

– Если честно… – она пожала плечами и обвела взглядом весь обеденный зал. – Здесь очень прилично. Как вас по имени-отчеству?

– Виталий Самойлович.

Дайнеке не удалось выбрать подходящую словесную форму для продолжения разговора, и она замолчала. Помог сам Бирюков:

– Надолго к нам?

– Пока поработаю.

– Вы же москвичка… – он опустил глаза и вписал в кроссворд несколько букв.

– Ну и что?