Наследница Кодекса Люцифера - [195]
Андреас, не останавливаясь, посмотрел на загон со скотом. Загона больше не было. Позади стада и по бокам от него скакали всадники, стреляли в воздух из пистолетов, выли и свистели. Стадо – охваченное паникой с тех пор, как началась битва, – топталось на месте. Животным оставалось одно – двигаться туда, где нет всадников. То, что именно в этом направлении находился лагерь, не играло никакой роли. Страх перед всадниками оказался сильнее. Как одно тело с сотнями ног, стадо вывалилось из загона, покатилось вниз и хлынуло через палатки. Всадники, словно взбесившиеся овчарки, подгоняли их, побуждая двигаться дальше. Овцы попадали под копыта коровам, гуси взрывались облаками перьев, свиньи переворачивались и исчезали под топчущими все подковами, – но стадо бежало вперед, как всемирный потоп из дурно пахнущих грязных тел, мычащий, блеющий, ревущий апокалипсис, никак не отреагировавший даже тогда, когда несколько смельчаков вскинули мушкеты и выстрелили в него, прежде чем тоже исчезнуть под лавиной, словно их никогда и не было.
Андреас перепрыгнул через веревки, которыми крепилась большая палатка. Он не замечал, что кричит от ужаса. За ней прижималась к земле меньшая палатка жен офицеров. Полог ее взмыл вверх, и на него с рапирой в руке бросился солдат, очевидно, обеспечивавший безопасность женщин. Андреас просто упал на него и потащил за собой; рапира, вращаясь, отлетела в сторону, и двести фунтов охваченного яростью и паникой торговца врезались в солдата, словно пушечное ядро размером с человека; а когда они, проложив себе путь во внутренностях палатки, разметав подушки, разломав стулья и разбив столы, наконец остановились, солдат уже не смог подняться. Андреас вскочил. Вокруг него визжали женщины. Он наугад распахнул полог и ворвался внутрь.
– Карина! Лидия!
– Андреас?!
– Папа!
Андреас оттолкнул закутанную в юбки и тафту фигуру, которая бросилась на него, визжа во все горло, и выбрал самую короткую дорогу в том направлении, откуда раздавались крики – через следующую стену палатки. Там, на походной кровати, скорчились Карина и Лидия. Графиня Мария Агата стояла рядом с ними – волосы распущены, зубы оскалены – и целилась в Андреаса из пистолета. Он наскочил на нее плечом, и она упала на свой походный комод, опрокинула его и сорвала им заднюю часть палатки. Ее пистолет упал на землю, но не выстрелил – она забыла взвести курок. Андреас, действуя по наитию, поднял его, развернулся, взвел курок, нажал на спуск… Второй часовой, влетевший в палатку вслед за ним, снова выскочил наружу, а светлая материя возле входа внезапно окрасилась в светло-красный цвет.
– Карина, Лидия – идемте! Скорее!
Обе они подбежали к нему с широко раскрытыми глазами. Он притянул Карину к себе, схватил Лидию за талию и потащил их наружу. Лидия закричала, увидев мертвого часового в передней части палатки. Земля вставала на дыбы и словно танцевала от грохота, с которым по ней металось стадо. Офицерская палатка задрожала, покачнулась и рухнула. Андреас услышал дребезжание и треск. Из хаоса выскочила корова с намотанным на рога знаменем с красно-серебряным гербом графа Кёнигсмарка. За коровой, двигаясь дикими прыжками, следовала коза; на голове у нее красовался черный парик, завитый длинными локонами. Затем прямо перед ними выросла вставшая на дыбы лошадь и забила копытами. Лидия снова закричала, еще две лошади стали брыкаться и тоже поднялись на дыбы, хотя поводья и были зажаты в кулаке всадника. Всадник наклонился к ним и прокричал:
– Это было просто! Залезай, дружок, мы нужны в Праге!
18
Эбба все еще не могла понять, что произошло. Минуту назад они все скакали галопом навстречу несомненной погибели, уже почти заглянули в дула направленных на них мушкетов – а мгновение спустя они оказались среди движущегося табуна как минимум из ста лошадей, который накрыл лагерь драгун, будто гнев Божий, и если кто-то и выстрелил в них, она этого не услышала. Они и сейчас еще оставались частью табуна, давно перевалили через гребень второго холма и двигались галопом к руинам Подлажице. Позади остался лагерь, через который протянулась широкая полоса опустошения, и где лежала дюжина безжизненных тел, чьи обладатели погибли самой позорной для кавалериста смертью: их растоптали собственные лошади. Эбба тяжело дышала, лицо ее пылало, сердце неистово колотилось. Вот Самуэль: он отпустил поводья, так как все еще сжимал в руках пистолеты. Вот Альфред: рот у него широко раскрыт, и хотя Эбба и не слышит его, она уверена, что он снова и снова громко выкрикивает боевой клич, придуманный ими во время последней битвы. За ней скачут остальные: Магнус, Герд, Бьорн, все другие смоландцы – огромные глаза на все лицо или такой же огромный оскал. У фланга табуна легко скачут Киприан и Андрей, словно они все еще молоды. Их идея заставить лошадей драгун паниковать и использовать их как мчащийся вперед, все сметающий на своем пути щит, спасла им всем жизнь.
Неожиданно краем глаза она заметила движение впереди, у развалин; до них оставалось не более чем несколько расстояний, на которое можно бросить камень. Жар мгновенно покинул ее тело, когда она узнала двух солдат. Они, очевидно, растерялись и залезли на остатки монастырской стены, теперь же он и настраивали мушкеты. Перед первой грудой развалин лошади разделились, словно водопад, и поскакали галопом слева и справа от нее. Мушкет выплюнул им навстречу огненный луч; Эбба резко обернулась и увидела, как Магнус Карлссон соскользнул со спины своей лошади. У нее перехватило дыхание. Второй мушкет выплюнул огонь и чад, но его выстрел ушел в небо, а стрелка смело со стены. Второй попытался сбежать, но во время прыжка ему в спину попала пуля. Самуэль спрятал дымящиеся пистолеты обратно за пояс и схватил поводья. Снова поя вился Магнус, взял поводья и ухмыльнулся ей, словно желая сказать: «Это же самая древняя уловка на свете!»
«Кодекс Люцифера» – самая могущественная книга на земле, плод, украденный с древа познания. Папа Урбан VII находит ее в тайном архиве Ватикана, но фолиант оказывается лишь копией. Значит, в чьих-то руках находится оригинал, с помощью которого можно вызвать конец света… От пережитого потрясения Папа умирает.И тогда книгу принимаются искать монахи, кардиналы, императоры, алхимики и многие другие заинтересованные во всемирном господстве.
XVII век. В Праге умер кайзер Рудольф. Разгорается борьба за трон, заговорщики готовы на все, но их интересует не только власть над страной. Библия дьявола, спрятанная в сокровищнице Рудольфа, – вот истинная цель.На страницах этой книги скрыта вся мудрость Бога и хитрость сатаны. Таинственные монахи-хранители должны защитить манускрипт, но…В борьбу за книгу вмешивается прекрасная и дьявольски опасная женщина.Где же спрятан древний документ? Какие секреты защищают от людей хранители загадочного Кодекса – библии дьявола?
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.