Наследница бриллиантов - [52]

— Все наладится, — повторил Антонио Бренна, — имей терпение.

Но время шло, и ничего не налаживалось. Из уважения к воле матери Соня готова была остаться с Альдо под одной крышей, но спать с ним в одной постели она категорически отказалась.

— Папа, отвези меня в больницу, — попросила она слабым голосом.

Альдо с тревогой посмотрел на нее, потом на тестя.

— Звони в «Скорую помощь», — решительно распорядился тот, — скорее! — Потом наклонился к дочери и шепнул ей: — Держись! Все будет в порядке.

Врач, приехавший через несколько минут, забрал ее в больницу, заранее сообщив в приемный покой, что нужна консультация гинеколога. После быстрого осмотра, вопросов, уколов гинеколог сказал, что необходима срочная операция.

— Что с ней? — спросил отец.

— Киста яичника, так мне, во всяком случае, кажется, — объяснил гинеколог, — возможно, уже начался перитонит. Нужна немедленная операция.

Они привезли Соню в двенадцать, а уже в три операция была закончена. Соню подташнивало после наркоза, и первый, кого она увидела, открыв глаза, был отец. Сзади него стояли Альдо и свекровь. Медицинская сестра повезла каталку, на которой она лежала, по бесконечно длинному коридору, и Соня подумала, что она умерла и все это уже на том свете. Потом отец взял ее за руку, и она услышала голос Альдо:

— Как она?

— Хорошо, — ответил незнакомый голос, видимо, сестры. — Я отвезу ее сейчас в палату, а вы подождите профессора Биньярди, он вам все объяснит.

Соня провалилась в небытие, а когда снова очнулась, услышала у себя в ногах тихий разговор.

— Мы чудом ее спасли. Еще какой-нибудь час — и начался бы перитонит. У нее была внематочная беременность.

— Какой дурак поставил ей диагноз «колит»?

Потом что-то сказал отец, но Соня не поняла, о чем он говорил. Проваливаясь в небытие и снова возвращаясь в сознание, Соня ловила слова, фразы, обрывки разговоров, но смысл их не доходил до нее. Постепенно она поняла, что находилась на самом краю пропасти и что теперь у нее никогда не будет детей.

ГЛАВА 11

— Попробуй эту, она с миндалем и кофейной начинкой, — сказала Вирджиния и показала пальцем на шоколадную конфету в форме лодочки.

— А ты вот эту, она с вишневым ликером. — И Соня подвинула подруге голубую картонную коробку.

Она похудела, побледнела, ее большие янтарные глаза из-за глубоких теней казались еще больше.

— Тебе вредно есть много шоколада, — строго сказал Антонио Бренна, появляясь на пороге Сониной комнаты с полным стаканом апельсинового сока, который он, боясь расплескать, аккуратно нес на подносике. — Ты что, забыла, что тебе рекомендовали врачи?

Хотя он и напустил на себя сердитый вид, но в душе был счастлив снова видеть улыбку на лице дочери.

Соню выписали из больницы несколько дней назад, и она попросила отвезти ее к отцу. Альдо она сказала, что побудет дома, пока не встанет на ноги: врачи велели ей еще некоторое время провести в постели, а в доме мужа, мол, за ней некому ухаживать. На самом деле это был лишь предлог — Соня решила уйти от Альдо Порта.

Какой уютной казалась ей сейчас ее узкая кроватка за ширмой! Что касается Антонио Бренна, он не возражал. Слава богу, что дочка жива-здорова, думал он, глядя на оживленную Соню, которая, сидя на кровати в материнской ночной кофте, как девчонка болтала со своей школьной подругой.

— Не волнуйся, папа, Вирджиния самая лучшая на свете сиделка, — испачканные шоколадом Сонины губы расплылись в улыбке. — Можешь спокойно заниматься делами, она присмотрит за мной.

У Антонио и в самом деле было полно дел: надо было отдать распоряжения официантам, обговорить с поваром вечернее меню. Заведение в недавнее время изменилось, и броская надпись «Ресторан Сант-Антонио», красовавшаяся с незапамятных времен над входом, только теперь стала соответствовать его стилю. Здесь прекрасно готовили местные блюда, и от желающих поужинать в модном ресторане отбою не было, многие даже из Милана приезжали.

— Тебе нравится работа учительницы? — спросила Соня, когда они с Вирджинией остались одни.

— Не знаю, я пока только временно. Еще надо конкурс пройти, чтобы получить штатное место.

Вирджиния совсем не изменилась за то время, что они не виделись: все такая же невзрачная, маленькая, только взгляд ее когда-то смеющихся глаз казался потухшим.

— По-моему, здорово быть все время среди детей.

— Дети тоже бывают разные, одни чудесные, а другие совсем несносные, — доверительно сказала Вирджиния. — Вообще, пока мы учились, я совсем иначе представляла себе работу учительницы, да и детей тоже. Не знаю даже, как тебе это объяснить.

Неожиданно глаза Вирджинии наполнились слезами.

— Что случилось? — ласково взяв подругу за руку, спросила Соня.

— Я влюбилась.

— В кого?

— В одного учителя. Он так ухаживал за мной, что я не устояла.

— Но ты как будто и не рада?

— Он женат, — шепотом призналась Вирджиния и потупилась.

— Черт побери! — вырвалось у Сони.

— Мы были с ним близки, — почти одними губами произнесла Вирджиния.

— И что? — нервно теребя на груди рубашку, спросила Соня.

— А то, что я забеременела.

Вирджиния разрыдалась, и Соня обняла ее за плечи.

— Это ужасно! — сказала она.

— Я покончу с собой, другого выхода у меня нет.