Наследница богов - [69]

Откуда-то она твердо знала, что животное зовут Мэльдис, и они давние подруги, хотя, казалось бы, в реальности видела лошадь впервые в жизни. Так же, как и имя старичка было ей знакомо — Кэлдирон. Девушка абсолютно точно знала, что Мэльдис не раз (и даже совсем недавно) спасала ей жизнь, она ласково потрогала давно зарубцевавшийся шрам под роскошной гривой, но вот при каких обстоятельствах и когда именно происходили страшные события — не помнила.

Вместе со старой подругой Светлане стало совершенно не страшно, она беззаботно напевала себе под нос, как любил делать Бороман, и чувствовала прилив сил. Адреналин кипел в крови, словно она собралась демонстрировать врагам собственную армию или принимать парад победы. Она вспомнила о странном подарке, полученном в первом храме — и посох солнечной удачи мгновенно явился в ее руке. Мэльдис сейчас же обернулась и тихонько заржала, настороженно косясь на витки бересты в руках хозяйки. «Ага, значит, ты его уже знаешь», — обрадовалась Светлана, тщательно разглядывая странный подарок здешних богов, чтобы понять, как же с ним обращаться. Повертев его так и этак, она хмыкнула в задумчивости и невольно сделала движение, словно лучник, закладывающий стрелу в заплечный колчан — посох послушно исчез за спиной. Светлана, осознав действие, вновь потянулась за плечо — он появился в руках. «Ого! Так примерно работает Бороманов заплечный мирок!» — образовалась она. Мэльдис вновь оглянулась, кося на хозяйку влажным веселым глазом, и покивала ей, словно одобряла.

Глава двадцать первая, в которой неудачно начался и удачно закончился колдовской матуурздуш [1]

Привычное утро все никак не хотело начинаться. Время перевалило за полдень, а серое небо и не думало светлеть. Впечатление складывалось такое, будто над городом в предгорьях нависли тучи. Но небо оставалось равномерно серым и чистым, просто истинный рассвет не смог наступить. Беспросветные сумерки наступили в Уруме.

Верхушка магов, собравшись в доме главы клана, некоторое время, вопреки сложившимся канонам, совещалась о чем-то, наконец колдовской клан, безнадежно покивав друг другу головами, вынес странный вердикт: пока пусть все идет по-прежнему, а там посмотрим, как рассветет. Все пятеро казались несколько встревоженными и готовыми в любой момент к активным действиям. Или даже к бегству, — хотя последнее тщательно скрывалось и от ближайшего окружения. Урум стал меняться так же, как и Кыван — и магов это слегка напугало. Правда, время еще текло по-прежнему. Но кто мог поручиться, что глобальные изменения не коснутся и его?

Матуурздуш магов проходил раз в три года. На празднование собирались не только главы клана, готовые потягаться в умениях и мастерстве, чтобы завоевать признание и стать на три года Верховным Магом и правителем не только своего народа, но и всего мира. В городок Огралль под Мюдэрскими горами прибывало множество праздной публики, чтобы полюбоваться злокозненными проделками кудесников. Городок, в силу наследных привычек магов, не умеющих жить мирно даже с близкими соседями, в эти дни напоминал красочный цыганский табор. На дома, отстоящие друг от друга на расстояние не менее трехсот метров, навешивали по стенам фасадам гирлянды живых цветов, какие-то цветистые тряпки, символизирующие флаги семейств-участников. Дворы наполнялись расцвеченными беседками, откуда доносились всевозможные аппетитные запахи мяса, жарящегося в различных приправах, а также сладкой выпечки, по приготовлению коей маги слыли первейшими кулинарами. Не хватало в довершение картины пестрой толпы оголтелой малышни с мыльными пузырями, веселым гамом, колдующей повсюду всяческие детские фантазии. Однако на празднество такого уровня допускались лишь половозрелые представители мужского населения. Ни женщинам, ни подросткам появляться на колдовских сборищах не позволялось.

Праздник переизбрания Верховного Главы клана обычно приурочивали к очередной годовщине появления на свет Серого Ужаса. Именно на сегодня выпало такое событие: маги нынче выбирали сильнейшего из своей среды, того, кто смог бы переплюнуть всех в создании жутчайшего магического обряда. Примерно такого, как наводящий на всех призрак, созданный талантом погибшего от него же колдуна Стелбуурна. Сегодня должен был проявиться тот, кто прямо здесь, на глазах у страждущей зрелищ толпы, изобразит нечто, повергающее собравшихся в трепет. Что заставило бы преклонить колена перед могуществом и коварством самого сильного.

Правила магических выборов матуурздуша гласили: сначала идет отбор наиболее талантливых и изобретательных в кулинарном поединке, а уж во втором отборочном туре проверяется степень мастерства колдуна, в магическом поединке тет-а-тет заставляющего претендентов уступить ему роль лидера.

Для «затравки» зрительского интереса в праздник самым уважаемым гостям давалось право приготовления блюда из мяса, разделанного прямо на глазах у публики. Причем, чем больше кусок выделялся участнику, тем солиднее социальный статус приглашенного. И в случае уникального по форме и содержанию, странного по поведению и деликатесного приготовления, статус гостя увеличивается в глазах толпы, пока не достигнет высот преклонения.