Наследие предков - [77]

Ну а дома после легкого ужина предстоял полуночный сеанс поиска нужной информации по закрытым форумам и сайтам. Лишь изредка позванивал вечерами Иса, превратившись в одночасье из общительного хипстера в стеснительного зануду. «Родина не велит!» — успокаивала себя Дина, потому что была уверена в том, что если уж прежнее обличье пришлось по вкусу молодому кавказцу, то современный восточный «стайл» ее внешности, должен был вообще выбить все «пробки» в его голове.

В один из таких вечеров при выходе из фитнес-центра на сотовый позвонил помощник руководителя «Поиска» увалень Дмитрий, будучи в изрядном подпитии. Мужчина в развязном тоне начал нести всякую ахинею про то, что в похищении Саши и Нади виновата сама Дина, да и Хейфеца убили из-за таких, как она, любопытных чекистов, которые под видом невинных овечек затесались в отару, а потом погубили своих доброжелателей. Дине после тяжелой тренировки вовсе не хотелось слушать пьяные бредни конспиролога, и она уже намерилась повесить трубку, но тут в пьяном бреду Дмитрий проронил фразу: «… Фауст вот тоже в друзья набивался, я его свел с Борисом, а через неделю Хейфеца убили. А этот урод исчез, как сквозь землю провалился». Далее последовала пьяная истерика с высмаркиванием в телефонную трубку. Но Дина, наконец-таки, получила хоть какую-то новую зацепку в деле.

Весь следующий день Дина набирала телефон Дмитрия, но безрезультатно. Позвонив, в конце концов, идейному вдохновителю и руководителю «Поиска» Роману, она узнала, что и тот не владеет информацией о местонахождении своего соратника. К вечеру Роман позвонил сам и сообщил, что Дмитрий найден мертвым в своей квартире в центре Москвы.

Дина, потеряв массу времени и нервов в вечерних пробках, прибыла по указанному Романом адресу уже в сумерках. На пороге квартиры в только что отреставрированной «сталинке» толпились несколько полицейских, очевидно беседовавших с соседями. Дина, показав удостоверение, аккуратно прошла в квартиру.

В заваленном хламом и давно не убиравшемся помещении стоял неприятный затхлый запах. Огромное количество книг, карт, журналов стопками лежали на столах, полках, полу. В комнате на большом столе находились два широкоформатных монитора и куча бумаг вокруг. Дина обвела взглядом комнату и осторожно прошла на кухню, где работал криминалист, выявляя отпечатки пальцев на предметах вокруг.

От увиденного в центре кухни девушку чуть не вывернуло наизнанку, благо, что закалка с прежнего места службы не позволила рвотному рефлексу обнародовать содержимое желудка. В окровавленном кресле с высокими подлокотниками рядом с обеденным столом лежало разрубленное надвое тело Дмитрия. Хотя узнать в этих кусках мяса знакомого увальня девушке удалось не сразу. Голова была расколота от темени вдоль по позвоночнику до самого живота так, что половинки тела развалились через подлокотники в противоположные стороны. Причем тело было рассечено вместе со спинкой кресла. Все вокруг было залито запекшейся кровью. В непроветриваемом помещении стоял ужасный запах. Перед трупом на обеденном столе в луже крови лежал сотовый телефон Дмитрия в силиконовом чехле.

Дина, изо всех сил справляясь с подступающей дурнотой, на цыпочках выскочила в спальню, где полицейский опрашивал бледного, как лист бумаги, Романа. Тот, увидев Дину, тут же подскочил к ней, жалостливо смотря на нее грустными, как у бассет-хаунда, глазами, очевидно желая что-то рассказать. Молоденький лейтенант, поинтересовавшись личностью гостьи, ретировался в другую комнату к коллегам. Дина же, желая как можно быстрее покинуть злополучную квартиру, велела Роману скорее управиться с операми и спускаться к ней в машину.

К тому времени, когда главный в стране исследователь непознанного спустился во двор, прикатила «труповозка», рассеяв толпу зевак перед подъездом. Присев на лавочке во дворе дома, капитанша окликнула Романа и сразу же попросила закурить.

— Я не курю, — растеряно и грустно промолвил бородатый «поисковик» и плюхнулся на скамейку, обреченно потупив взгляд.

— Что ж вы все не курите?! Здоровый образ жизни до добра не доводит, — озлобленно прошипела капитанша. — Ну что, господин Черняев, так и будем дальше играть в ничего не ведающих искателей острых ощущений, пока вас всех не покрошат на шаурму?

— А что вы от меня хотите услышать? — не ожидавший такого тона от собеседницы ответил оторопевший Роман.

— Пока вы все молчите о том, что вам стало известно от Хейфеца, то ни я и никто иной вам не поможет, не защитит. Мне звонил вчера Дмитрий, пьяный в дымину.

— Что он вам сказал? — выпучив глаза, выпалил Роман.

— Да обвинял во всех смертных грехах, а потом обмолвился про какого-то Фауста, который якобы затесался к вам в доверие, но оказался предателем.

Роман долгое время молчал, но потом решился и тихо произнес:

— Дина, можно ли будет обеспечить безопасность моих близких? Я вас очень прошу! Я сам человек одинокий — ни жены, ни детей — мне-то терять нечего, но со мной работают несколько преданных мне и общему делу людей, и многие из них в курсе про наши отношения с Хейфецом. Я боюсь, что их ждет участь Дмитрия.