Наследие Александры - [75]

На руке, там, где пуля задела ее, была глубокая шестидюймовая рана, а ладони покрылись грязью и кровью после вынужденного похода через лес. Ее ноги были сбиты в кровь, и он знал, что завтра ей будет не до веселья, но не сомневался, что она будет идти с ним рядом без единого слова жалобы. Ему даже не хотелось снимать с неё джинсы из опасения обнаружить ещё больше синяков.

Джошуа поскреб рукой подбородок. Все, что он хотел сделать — это позаботиться о ней и доставить в безопасное место. Вместо этого — она избита, вся в синяках, и вынуждена спасаться бегством. Вот такой он замечательный защитник. Чувствуя отвращение к себе, он поднялся на ноги.

— Ты можешь встать?

— Конечно.

— Ну, разумеется, — пробормотал он.

— Послушай, — окрысилась Алекс, уперев руки в бедра, — не знаю, что там воткнулось тебе в лапу, приятель, но не надо отыгрываться на мне. Все, что я хочу, — искупаться и немного поспать. Никто не заставляет тебя оставаться.

Джошуа стоял, пораженный и удивленный вспышкой её злости. Минуту назад она выглядела так, будто в любой момент в обморок шлёпнется, а сейчас устраивает ему взбучку.

— Разумеется, я остаюсь, — Протянув руку, он расстегнул ее джинсы и потянул вниз застежку молнии, в то время как она безуспешно отбивалась от его рук. — И, само собой, я помогу. — Он спустил до лодыжек её джинсы и одну за другой вытащил из штанин её ноги.

— Я и сама могу это сделать, — пробормотала она, отступая назад, когда он потянулся к застежке ее лифчика.

— Неужели ты не можешь не стесняться? — но тут до него дошло, что она и в самом деле смущена. — Ну, не после этого утра.

Ее сердитый взгляд потемнел, а щеки покраснели.

— Может, бегать голым — для тебя не проблема, но это не то, к чему я привыкла.

Покачав головой, Джошуа сгреб ее на руки и вброд пошёл через ручей, устремляясь к большому камню, стоящему прямо посередине медленно текущей воды. Он усадил ее так, что ее ноги только ниже коленей находились в струящейся воде, и пошел обратно к берегу за импровизированной мочалкой. Вода слегка плескалась о его бедра, но она была прохладной и свежей, а для него это было как раз то, что надо.

Он бросил ей тряпку и погрузился в ручей с головой. Джошуа услышал ее протестующий возглас и понял, что опять получит нагоняй за то, что намокла повязка на его плече. Она не понимала, что для него это не так уж и важно. Случалось, он бывал ранен во много раз хуже, по сравнению с теми его сегодняшние повреждения можно расценивать как царапины.

Вынырнув, он едва успел перехватить летящую в него мокрую тряпку.

— Теперь мне опять придется перевязывать твое плечо.

Встряхнув кусок ткани, Джошуа начал вытирать шею и грудь, спускаясь всё ниже. Её глаза будто заволокло пеленой, когда она заворожённо следила за каждым его движением. Едва прикрытые груди двигались вверх и вниз с каждым вдохом. Под тонким лифчиком проступили соски. Она переместилась, слегка раздвинув ноги.

Джошуа проглотил стон.

Он продолжал мыть свое тело, обращая особое внимание на пах и бедра. Алекс облизала губы, когда он провёл тряпкой по своей эрекции. Мешочек между ногами был тяжел даже когда подтянулся ближе к его телу. Проклятие, но он хотел ее!

Понимая, что играет с огнем, Джошуа сделал пару шагов, необходимых, чтобы оказаться с ней рядом.

— Твоя очередь. — Он вручил ей кусок ткани, и в ожидании отошёл в сторону.

Алекс едва могла дышать. Казалось, ее легкие вообще не желают действовать должным образом. Джошуа был как нечто из заветной женской фантазии, когда мылся, совершенно не стесняясь своей наготы и своего очевидного возбуждения. Скульптурные мускулы с каждым его движением слегка напрягались и сокращались, демонстрируя его стройное, крепкое тело. Он являл собой воплощенный образ хищника-самца, который охорашивается перед выбранной им самкой.

Алекс не сомневалась, что Джошуа мог получить любую женщину, какую бы ни захотел. В нем был животный магнетизм, скрытая чувственность, которые привлекали к нему женское внимание. Всего лишь наблюдая, как он моет себя, она возбудилась настолько, что жидкость потекла между ее бедрами. Она понимала, что это, вероятно, должно смущать ее, но слишком велико было возбуждение, чтобы её это заботило. Ее соски стали твердыми бутонами, рельефно проступив под плотной тканью лифчика.

Алекс знала, что они все еще в опасности, и не могут задерживаться здесь дольше необходимого, но она не могла набрать в себе сил, чтобы двигаться дальше. После всех этих смертей сегодня, какая-то ее часть просто хотела почувствовать себя живой.

Положив тряпку рядом с собой, она потянулась к застежке лифчика, но Джошуа остановил ее.

— Думаю, что тебе было бы лучше оставить его на месте.

Она недоверчиво посмотрела на него, но он был более чем серьезен.

— Как скажешь.

Алекс убрала руки от лифчика и подняла кусок ткани. Так тщательно, как только могла, она вымыла руки, туловище и ноги, постоянно ощущая на себе глаза Джошуа, наблюдающие за каждым отдельным движением тряпки, когда она проводила ею по коже. Хотя на ней все еще были надеты лифчик и трусики, его горячий пристальный взгляд заставлял ее чувствовать себя так, как если бы она была совершенно голой.