Наслаждения ночи - [15]

— Ведь ты сам говорил, что нужно дойти до высшей точки наслаждения, — возразила она. — А заняться этим медленно мы сможем в другой раз.

В другой раз.

Никогда прежде, имея дело с женщинами, Эйдан даже не задумывался про «другой раз». Всегда был лишь этот раз. Разумеется, как правило, ему удавалось растянуть «этот раз» на всю ночь, но сейчас он точно знал: ему повезет, если удастся продержаться, не кончив с ней, еще пять минут. Хорошо еще, что Лисса и сама дошла до крайности. Ее разгоряченная, сочащаяся щель буквально плавилась вокруг его пальцев. И, как Лисса верно заметила, проделать все медленно они смогут при следующем заходе.

Мысль о возможности иметь Лиссу снова, снова и снова усилила его вожделение и болезненное напряжение члена. И тогда Эйдан отпрянул от нее и приказал:

— Становись на четвереньки!

Темные глаза Лиссы расширились, и она тяжело сглотнула:

— Не знаю, удастся ли мне принять тебя в такой позе. Ты очень большой.

Взявшись за член руками, он смазал его смесью масла и ее сока.

— Давай становись. А логистику предоставь мне. Твое дело кончать.

Она перевернулась, выставив тугой округлый зад, приведший его в еще большее возбуждение. Темно-золотистые волоски между ее ног были гладко выбриты, розовые складки, выставленные напоказ, поблескивали, выдавая ее желание.

Он набрал воздуха. Его глаза закрылись, каждый мускул напрягся от ожидания и глубочайшего нетерпения, и такое воздействие на него оказала не эротическая поза сама по себе. А ее доверие. Сердце его колотилось, дыхание стало прерывистым и неуправляемым, как, впрочем, и состояние духа. Как будто он стоял над пропастью, зная, что вот-вот упадет, но не мог этому противиться.

И когда же в последний раз с ним происходило нечто подобное? Когда в последний раз он испытывал столь безумное желание овладеть не женщиной вообще, а конкретной женщиной?

Эйдан очень надеялся на то, что вся эта эмоциональная сумятица является не более чем следствием его нынешнего задания. После первой встречи с Лиссой он не занимался сексом. Дела отнимали слишком много времени, а если даже и удавалось выкроить два-три часа, он проводил их, размышляя о ней. Возможно, это воздержание привело к разладу системы. Да, надо думать, проблема именно в этом. Он ведь веками трахал женщин. И никакой разницы нынче быть не должно.

— Скорее! — выдохнула она.

Эйдан открыл глаза и обнаружил, что Лисса оглядывается через плечо. При виде изящного изгиба ее спины и тонкой талии у него перехватило дыхание. Она была красива именно той красотой, которая больше всего привлекала его в женщинах.

Взявшись одной рукой за ее бедро, он другой направил член в увлажненную промежность, проведя набухшей головкой по щели.

— Я боюсь, — призналась Лисса.

В данный момент все ее нервные окончания в области паха были обострены до предела, а мысли сосредоточены на возбужденном члене, готовом в нее войти. Кожа ее покрылась испариной, а когда он, раздвинув края половых губ, начал вводить туда головку члена, она испуганно вздрогнула.

— Расслабься, — прошептал он. — Все будет в порядке.

Эйдан медленно вошел в нее, проникая все глубже и глубже и заставляя ее мучительно ощущать каждый дюйм его мужского достоинства. Это доводило ее до безумия. Ее руки обмякли, и она, обессилев, опустилась на простыни. Угол наклона ее тела изменился, бедра приподнялись еще больше, что позволило ему полностью ввести член. Лисса всхлипнула.

— Вот так! — Его хриплый голос походил на темный бархат. — Дай мне поиметь эту щелку.

— Дай мне поиметь этот жезл! — закрыв глаза, отозвалась она. Лисса задыхалась, извивалась, вертелась, но он крепко удерживал ее, продолжая неспешно совершать поступательное движение. — Боже мой… это поразительно!

Никогда в жизни ей не доводилось испытывать большее возбуждение. Ее пышущее жаром влагалище так увлажнилось, что она смогла принять в себя весь его огромный член.

— Ох, Лисса! — прорычал он, погладив ее по спине и тем самым заставив выгнуться, как кошку. — У тебя самая тесная, сочная, голодная щелка, в какую мне только доводилось совать.

— Эйдан! — содрогнулась она.

Его хриплый голос с сексуальным ирландским акцентом возбуждал ее настолько, что она намокала все больше, что, в свою очередь, позволяло ему проникать еще глубже. О сохранении дыхательного ритма уже и речи не было. Оба находились сейчас на той стадии, когда значение имели лишь органы, необходимые для соития.

Ей нравились откровенные постельные реплики, однако, чтобы обмениваться ими с любовником не в фантазиях, а на самом деле, требовался мужчина, которому можно было довериться. До сих пор ей такого не попадалось.

Наконец Эйдан вошел так глубоко, что его яйца уперлись в ее клитор, тогда он сделал рывок назад и вошел в нее снова. И когда его мошонка соприкоснулась с ее скользкой плотью, она застонала.

— Как глубоко! — ахнула Лисса.

И это было истинной правдой: ее влагалище растянулось, облегая член, словно тугая перчатка. Они действительно прекрасно подходили друг другу, и этот факт невозможно было отрицать.

Эйдан помедлил, держа одной рукой ее за бедро, а другой — за плечо. Его грудь вздымалась и опадала, словно кузнечные мехи, а бедра мелко подрагивали. Лисса чувствовала себя так, словно вот-вот взорвется, однако, похоже, и он испытывал то же самое. Умопомрачительный запах его кожи наполнил воздух, смешавшись с благовониями. И то, что во время страстных объятий ее пот смешивался с его, сближало их еще больше.