Насилие.ру - [25]
Не могу сказать, что я легко отделался от влияния улицы. Мне было все-таки одиннадцать лет. Надо мною не было повседневного контроля семьи. Я порою находился на грани падения. Причем мое падение могло произойти из-за пустяка. Достаточно было оказаться замешанным в какую-нибудь хулиганскую или воровскую историю, чтобы попасть в детскую исправительную колонию. Тогда, в начале тридцатых годов, не очень-то церемонились. Однажды старшие ребята из дворовой банды подговорили нас украсть коляску с мороженым. Операция прошла успешно. В другой раз нас спровоцировали на нападение на пивной ларек. На этот раз нас забрали в милицию. Брату Михаилу пришлось приложить усилия, чтобы вызволить меня домой. Я оказался вовлеченным в такие дела не в силу некоей испорченности, а просто из мальчишеского желания показать, что не являлся трусом. Я решительно порвал близкие контакты с улицей после того, как вожаки дворовой банды попытались склонить меня к сексуальным извращениям. Это вызвало у меня глубочайшее отвращение. После этого я вообще перестал проводить время в нашем дворе и в соседних».
А.Зиновьев
Как я думаю, ничего принципиально нового в драках «улица на улицу» в последующие годы не происходило, хоть я и не сумел найти материалы о подобных столкновениях и их новых формах. Возможно, это связано с жесткой цензурой существовавшего тогда тоталитарного строя.
Начиная примерно с середины 60-х годов все чаще стали происходить драки «по идеологическому» принципу. Поначалу юные представители класса-гегемона просто отлавливали на танцах или в парках тех, кто не соответствовал их представлениям о «настоящем советском человеке»: стиляг, битников, хипарей и прочих постоянных героев фельетонов и карикатур в журнале «Крокодил». «Рабочая молодежь» различными способами пыталась убедить всяких «педерастов» (как их назвал Никита Хрущев) в их неправоте: недовольных били, тут же обстригали припасенными машинками и, вдоволь поиздевавшись, отпускали. Правда, все чаще «неформалы» (это понятие вошло в обиход гораздо позже, в конце 80-х годов) объединялись и давали отпор тем, кого они именовали «гопниками» (это слово происходит от сленгового «гоп-стоп», обозначающего уличное ограбление), серьезный отпор. Противостояние «гопники» — «неформалы» достигло своего апогея к концу 80-х, когда оно приняло такой размах, что его разрешили «заметить» прессе.
«Мама, я любера люблю…» — очень актуальная в те времена песня группы «ДДТ»… В народном творчестве это явление находило живейший отклик. Вот характерный анекдот тех времен:
«Приехали как-то в Москву трое парней из далекой мордовской деревни. Идут, значит, по Арбату, а навстречу им гопники лысые.
Гопники спрашивают у первого:
— Откуда, кто такой?
— Москвач!
Бах — и второй лежит на асфальте тоже с разбитым FACЕом.
— Ну, a ты кто?
— Та чего уж там, ляпи!»
Действительно, многие помнят волну насилия, поднявшуюся в перестроечные годы, и связанное с ней понятие «любер». Люберами сперва называли себя громилы-культуристы из подмосковного города Люберцы, поставившие непростую задачу — стереть всю «неформальную нечисть» (металлистов, панков, брейкеров, хиппи, рокеров, фанатов) с лица советской земли. Позже люберами стали для общественного мнения их боевые товарищи из Долгопрудного, Казани и Набережных Челнов, чем любера были весьма недовольны. Все они носили определенную униформу: широкие полосатые или клетчатые брюки, пролетарские кепки, кожаные куртки со значком Ленина на воротнике. Самой обычной практикой стали регулярные «приезды» люберов, «Казани» или «Челнов» в столицу. Причем о прибытии заранее информировались представители неформалов, чтобы успели собрать силы и оказали достойное сопротивление. «Казань приехала!» — подобный клич проносился по всем московским тусовочным местам, и каждый панк или металлист, способный держать «розочку» от бутылки или деревянный дрын, отправлялся на заранее обозначенное поле битвы.
Тем, кому в то время было от 12 до 20 лет, хорошо помнят побоища, происходившие на Арбате, площади Маяковского, улице Горького, Пушкинской площади, на Казанском вокзале. Кардинально изменились «правила игры» по сравнению с «благородными 50-ми». Все научились махать ногами, подобно героям видеофильмов, стали добивать лежачих, бить по паху, использовать опасные бритвы.
События конца 80-х отражены даже в кино; известная драма Валерия Рыбарева «Меня зовут Арлекино», вышедшая в 1988 году на «Беларусьфильме», рассказывает о банде подростков из небольшого поселка, воюющих с неформалами.
80-е годы… Я в эти годы только родился (в 1980 году) и мало чего помню на эту тему… а времена были веселые… Жизнь молодежи того времени хорошо описывается в книгах Владимира Козлова — «Гопники» и «Школа». В «Гопниках» действие происходит во время перестройки и первого появления гласности.
Вот как описывает типичное столкновение тех лет В. Козлов в повести «Гопники»:
«Приехали. Всей толпой вываливаем из троллейбуса и идем к клубу. На площади перед клубом уже стоит какая-то "банда" — человек пятьдесят.
— Это ленинцы, — говорит Обезьяна. — Готовьтесь. Будем пиздиться.
Эта книга — взрыв, книга — эпатаж, книга — откровение. Главного персонажа можно было бы назвать «героем нашего времени», но можно и «антигероем». Он живет среди нас, общается с нами, а о том, кто же он такой и как он стал таким, — лучше всего расскажет он сам.
Пылающие сектора стадионов многих городов мира. Массовые драки повсюду и со всеми. Далекие путешествия без денег и документов. Адреналин, разрывающий разум и переполняющий душу. Смешные, жуткие и поразительные случаи. Братство, рожденное в экстремальных ситуациях.Сколько ингредиентов нужно перечислить, чтобы описать состав убойного коктейля под названием «ОколоФутбол»? Наверное, еще немало.Тот, кто выпьет его до дна, уже никогда не забудет вкус крови во рту и победный звон в ушах.
Эта книга — взрыв, книга — эпатаж, книга — откровение. Главного персонажа можно было бы назвать «героем нашего времени», но можно и «антигероем». Он живет среди нас, общается с нами, а о том, кто же он такой и как он стал таким, — лучше всего расскажет он сам.
После двух лет в Европе Флориан приехал в Нью-Йорк, но быстро разочаровался и вернулся в Берлин — ведь только в Европе нового тысячелетия жизнь обещает ему приключения и, возможно, шанс стать полезным. На Западе для него не оставалось ничего, кроме скуки и жестокости.
Конечно, роман не совсем отвечает целям и задачам Конкурса «В каждом рисунке — солнце». Если оценивать по 5-и бальной оценке именно — соответствие романа целям конкурса — то оценка будет низкой. И всё же следует поставить Вам высшую оценку в 10 балов за Ваш сильный литературный язык. Чувствуется рука зрелого мастера.
Роман, в котором человеколюбие и дружба превращают диссидента в патриота. В патриота своей собственной, придуманной страны. Страна эта возникает в одном российском городке неожиданно для всех — и для потенциальных её граждан в том числе, — и занимает всего-навсего четыре этажа студенческого общежития. Когда друг Ислама Хасанова и его сосед по комнате в общежитии, эстонский студент по имени Яно, попадает в беду и получает психологическую травму, Ислам решает ему помочь. В социум современной России Яно больше не вписывается и ему светит одна дорога — обратно, на родину.
У околофутбольного мира свои законы. Посрамить оппонентов на стадионе и вне его пределов, отстоять честь клубных цветов в честной рукопашной схватке — для каждой группировки вожделенные ступени на пути к фанатскому Олимпу. «Анархо» уже успело высоко взобраться по репутационной лестнице. Однако трагические события заставляют лидеров «фирмы» отвлечься от околофутбольных баталий и выйти с открытым забралом во внешний мир, где царит иной закон уличной войны, а те, кто должен блюсти правила честной игры, становятся самыми опасными оппонентами. P.S.
«Представьте себе, что Вселенную можно разрушить всего одной пулей, если выстрелить в нужное место. «Шаманский космос» — книга маленькая, обольстительная и беспощадная, как злобный карлик в сияющем красном пальтишке. Айлетт пишет прозу, которая соответствует наркотикам класса А и безжалостно сжимает две тысячи лет дуалистического мышления во флюоресцирующий коктейль циничной авантюры. В «Шаманском космосе» все объясняется: зачем мы здесь, для чего это все, и почему нам следует это прикончить как можно скорее.