Наши все тридцать - [2]

Кумиры в личном общении

В нашем благословенном возрасте с кумирами доводится быть знакомыми лично. Мне, например, случилось однажды общаться с Ричардом Гиром. И с некоторыми нашими звездами тоже привелось знаться, но только у нас ведь теперь в буквальном смысле звезд нет, есть медийные лица. Понятие звездности в нашем кино сильно размыто многочисленным и, похоже, беспорядочным участием актеров во всех мыслимых и немыслимых сериалах, так что и никакие красные дорожки, постеленные перед Пушкинским кинотеатром, не спасают.

Между тем познакомиться со знаменитостью не так уж и сложно. Это, конечно, большое везение… Но. Заранее продуманная тактика и твердое понимание того, чего вы от нее, от знаменитости, хотите, дают прекрасные результаты. Главное – хотеть, а не фанатеть! Хотите постоять рядом и сфотографироваться – пожалуйста. Хотите автограф – пожалуйста. Даже поцеловаться хотите – пожалуйста! Некоторые звезды мужского пола очень даже это любят. Даже если хотите замуж за них, за знаменитых, – все возможно, как показывает практика третьих браков Тома Круза и Николаса Кейджа!

Впрочем, на встречи со звездами иногда везет просто так. В виде эксперимента. Это получается случайно и довольно смешно, в стиле тех внезапных поворотов судьбы, на основании которых потом пишутся лучшие сценарии для «Warner brouthers» и «Paramaunt pictures».[2]

Один из таких «поворотов» произошел с моей тридцатипятилетней подругой, которая стояла, утомленная, за стойкой ресепшн престижного отеля в городе Париже, когда к ней подошел черный как ночь, но весьма привлекательный мужчина атлетического телосложения («Чуть-чуть похожий на Уэсли Снайпса», – как она потом застенчиво говорила) и сделал ей двусмысленное предложение… То есть не то чтобы двусмысленное. А как бы не односмысленное.

Подруга моя, являясь пиарщицей крупного спортивного проекта в Москве, прилетела в Париж в командировку, связанную со спортивным бизнесом, и расположилась в отеле, где в этот момент проживали спортивные звезды Америки, готовясь бить мировые рекорды на проходящем тогда во Франции чемпионате мира по легкой атлетике.

Чернокожий атлет был, понятно, спортивной звездой. Причем очень сильно мирового уровня: он был вписан уже не только в историю спорта, но и в книгу рекордов Гиннесса неоднократно. Подойдя к моей подруге, он негромко сказал ей: «Женщина, я никогда и никого не видел красивее вас». И примолк со значением.

Он был недалек от истины. Подруня моя – бывшая модель. Высокая, худая, с серыми глазами и вьющимися рыжими волосами. Правда, в последнее время к своим достоинствам она прибавляет также и серые мешки под глазами. «Зато они в тон», – говорит она. И в разъяснение доверительно сообщает: «Это мешки с деньгами».

Со всей возможной элегантностью повернув голову в сторону чернокожего атлета, моя подруга оглядела его своими прекрасными серыми глазами и сказала примерно следующее:

– Ниггер, разве можно предлагать женщине интимную связь так открыто? У вас плохое воспитание.

И повернулась обратно. Ниггер, ничуть не обидевшись, отошел и сел на диван неподалеку.

Подруга моя до того дня недолюбливала ниггеров по непонятной ей самой причине. Я вообще считала ее расисткой. Она же не углублялась в этот вопрос, и было ей, в общем-то, все равно. Поэтому, пока ей оформляли номер, ее незаметно втянул в разговор второй чернокожий атлет, стоявший также за стойкой регистрации. Опережая события, скажем, что это был многократный чемпион мира в супер-спринте Тим Монтгомери, настоящая спортивная звезда, негасимая по числу своих заслуг (хотя недавно, увы, позорно дисквалифицированная).

– Женщина, – с мягкой укоризной обратился к моей подруге Тим, – вы знаете, кто это? Кого вы сейчас от себя прогнали?

– Кого? – неохотно спросила она.

И были названы светлое имя, и регалии, и количество заслуг. Впрочем, даже не регалии и светлое имя произвело наибольшее впечатление, а то, что десять лет подряд он был самым быстрым человеком в мире… Прилагательное «самый» – магическое слово для женского сознания. В любом возрасте, в любом социальном статусе. «Самый» – это не просто альфа-самец. Это альфа-самец единственный в своем роде.

Склоняясь под нашептываниями Тима Монтгомери, приятельница моя медленно повернула голову по направлению к холлу гостиницы, искоса посмотрела на легенду мирового спорта. Он сидел на прежнем месте. Поймав на себе ее слегка пристыженный взгляд, он извинительно поднял левую бровь с великодушием короля рок-н-ролла, прощающего свою наложницу за случайно вырвавшееся резкое слово.

Когда моя подруга отвернулась, Лимфорд Кристи (а это был именно он) пружинисто поднялся и подошел к ней с предложением выпить по бокалу вина.

– Джа-да, – стонала она потом в телефонную трубку, когда вернулась в Москву, – ты не представляешь себе, что это за мужчина! У меня таких никогда, никогда не было!..

– И никогда не будет, – угрюмо отвечала я. Честно говоря, если бы не мое природное любопытство, благодаря которому я подписалась на выслушивание этого рассказа сразу же, то я не хотела бы знать Лимфорда Кристи со стороны простого смертного. И тем более не хотела бы знать, каков он в постели.