Наши мистики-сектанты. Александр Федорович Лабзин и его журнал "Сионский Вестник" - [50]
«Его Императорское Величество, по зрелом дела сего рассмотрении, Высочайше указать мне соизволил: чтоб не только дозволить «издание «Сионского Вестника», но, по христианскому духу сего журнала, поощрить вас к оному.
«Я уверен, что появление опять «Сионского Вестника» возрадует «всех христианских читателей: с моей стороны, я счастливым себя «считаю, что мог быть орудием воли нашего Благочестивого Государя, ишущего всеми средствами истину. Возблагодарим за сие Господа Иисуса Христа, управляющего сердцем царевым, коему честь «и слава да будет во веки!»
«Под сим эгидом вступая ныне в сие поприще, издатель может надежнее уверить своих читателей в усердии, которое не преставал он являть на самом деле в течение 18 лет, влеком будучи как бы понудительной некой силой, нудившей его не прерывать трудов своих и тогда, когда все внешние обстоятельства, казалось, требовали прекращения оных. Сие побуждение его, бывшее для многих, отчасти ж и для самого его —сомнительным, ныне оправдано, одобрено, утверждено и, смею сказать, благословлено изволением на высоких Живущего и на смиренных Прозирающего, благоволением благочестивого Монарха, благорасположением и заступлением добродетельных душ, и благосклонностью христианских читателей, кои добрыми своими отзывами о трудах издателя и добрыми своими желаниями, видеть продолжение оных, низвели на него сие благословение.
«Издатель снова препоручает себя благосклонности и снисходительности христианских читателей; просит всех своими благословениями и добрыми желаниями напутствовать его на предприятие предлежащего ему поприща; просит всех, особливо духовных особ и занимающихся духовными упражнениями, подкреплять его своими советами, наставлениями и помощью, да не в суд и осуждение токмо обратится ему предприемлемое им дело, но да послужит к общему порадованию и удовольствию, или пользе; к утешению веры каждого и всех; к соединению разделенных сердец и умов союзом согласия и братолюбия, и к чести и славе Того, о Немже несть разнствия Иудееви и Еллину; — несть Иудей, ни Еллин, ни раб, ни свободь, ни мужеский пол, ни женский: но вси едино суть. И дабы всякий, кто только пожелает сообщить что-либо издателю, мог беспрепятственно к нему относиться, он, не имея более нужды скрывать своего имени, которое сделалось всем уже известно, подписывается настоящим своим именем Александр Лабзин.»
Последовавшее в самом конце 1816 года разрешение издавать «Сионский Вестник» лишало издателя возможности начать его с первой январской книжки, и потому Лабзин, занимавшийся в то время переводом жизни Юнга Штиллинга, решился заменить ею первые три книжки журнала. Описанная в пяти книгах жизнь Штиллинга содержала: 1) детские и 2) молодые его лета; 3) странствование; 4) домашнюю или хозяйственную его жизнь, и 5) ученую деятельность. Издатель предлагал читателям получить в январе первую книжку жизни Ю.Штиллинга, в феврале две следующие, в марте — две последние и только с апреля начать собственно издание «Сионского Вестника».
Представляя объявление на усмотрение князя A.Н.Голицына, Лабзин говорил, что силы его уже не те, какие были десять лет тому назад, что глаза отказываются служить ему, и часто одного усердия бывает недостаточно, когда дух стеснен разного рода нуждами и хлопотами. Словом, он намекал. что для полного успеха дела ему необходимо некоторое денежное пособие. Впрочем, еслибы вопрос о пособии хотя несколько затруднил кн. Голицына, то Лабзин просил его не говорить о том государю, «ибо я надеюсь, прибавлял он, что Господь Бог, толь явно благословивший труды мои, при первом издании моего журнала, без всякого со стороны человеческой пособия и покровительства, не оставит меня и ныне своею святою помощью».
Помощь была оказана, и по приказанию императора князь A.Н.Голицын вытребовал из Кабинета «на известное Его Величеству употребление» 15.000 руб. и передал их Лабзину на вспомоществование по изданию «Сионского Вестника».
Лабзин благодарил князя Голицына за оказанную помощь и содействие.
— Исполнить волю моего монарха, прибавлял он, — есть долг для меня священнейший. Быть полезным братьям моим есть обязанность для сердца моего сладостная. Молю Бога, да подаст он мне во истину обрести того небесного вестника, который бы приносил от Сиона глаголы истины. Я уже счастливым себя почту, если и моя малая лепта в дар Богу и ближнему послужит для той цели, для которой я готов трудиться до изнурения сил и до истощения всей моей возможности. Итак дело сие по воле царя земного да совершится во славу Царя небесного.
Возобновленный журнал был встречен большим сочувствием всех классов общества и во главе подписавшихся стояли имена императора Александра, великого князя Константина Павловича, кн.A.Н.Голицына, графов Разумовских, графини Гурьевой, сенатора Хитрова и других [278]. Затем шел длинный список духовных лиц: архимандритов, ректоров семинарий, духовных академий, университетов, отделений библейских обществ и проч. Одна С.-Петербургская духовная академия с ее ректором Филаретом выписала 11 экземпляров.
Журнал нашел подписчиков по всей России и рассылался по всему пространству от Архангельска до Астрахани, Херсона и Одессы, от западных губерний до Екатеринбурга и отсюда до Иркутска, Нерчинска и Троицко-Савска
160 лет назад началась Первая оборона Севастополя. Европейские захватчики рассчитывали взять его за неделю, однако осада затянулась почти на год, так что город не зря величали «Чудотворной крепостью» и «Русской Троей», а на вопрос главнокомандующего: много ли вас на бастионе, братцы? – солдаты и матросы отвечали: «Дня на три хватит!» И таких дней в Севастопольской Страде было 349…Почему Россия осталась одна против европейской коалиции и как нас предали союзники, совсем недавно спасенные нами? Чем грозит военно-техническое отставание от Европы и правда ли, что наши потери в обороне оказались выше, чем у атакующего противника? Был ли шанс отстоять Севастополь и не поторопилось ли командование покинуть город? Следует ли считать Крымскую войну нашим поражением? И какие уроки должно вынести из Севастопольской Страды нынешнее руководство России?
Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд автора рассказывает о событиях, произошедших в России в 1773–1774 годах и известных нам под названием «Пугачевщина». Дубровин изучил колоссальное количество материалов, хранящихся в архивах Петербурга и Москвы и документы из частных архивов.
После присоединения Грузии к России умиротворение Кавказа стало необходимой, хотя и нелегкой задачей для России, причем главное внимание было обращено на утверждение в Закавказье. Присоединяя к себе Грузию, Россия становилась в открыто враждебные отношения к Турции, Персии и к горским народам. Сознавая, что для успешных действий в Грузии и Закавказье нужен не только человек умный и мужественный, но и знакомый с местностью, с нравами и обычаями горцев, Александр I назначил астраханским военным губернатором и главнокомандующим в Грузии князя Цицианова.
После смерти князя Цицианова явилось три начальника на Кавказе: на линии – генерал-лейтенант Глазенап, в Закавказье – генерал-майоры Портнягин и Несветаев. Дела с каждым днем все более и более запутывались, и двойственность власти вела к беспорядкам.
Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд автора рассказывает о событиях, произошедших в России в 1773–1774 годах и известных нам под названием «Пугачевщина». Дубровин изучил колоссальное количество материалов, хранящихся в архивах Петербурга и Москвы, и документы из частных архивов.
Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд Н.Ф. Дубровина рисует картину завоевания русскими Кавказа, борьбу их с местным населением и времена наместничества. Подробно описаны не только военные события, но также быт и обычаи горных племен; жизнь их до принесения русских законов и после.
Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.
«Скифийская история», Андрея Ивановича Лызлова несправедливо забытого русского историка. Родился он предположительно около 1655 г., в семье служилых дворян. Его отец, думный дворянин и патриарший боярин, позаботился, чтобы сын получил хорошее образование - Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в русской истории, сведущ в архитектуре, общался со знаменитым фаворитом царевны Софьи В.В. Голицыным, одним из образованнейших людей России того периода. Участвовал в войнах с турками и крымцами, был в Пензенском крае товарищем (заместителем) воеводы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.